Этой идиотской бессмыслицы было достаточно, чтобы решить судьбу еврейской

общины Шильона: вся она была зверски уничтожена. Подобно лесному пожару

эта клевета распространилась по Швейцарии, вдоль Рейна, вплоть до Австрии

и Польши. Весь ее путь был отмечен самыми страшными массовыми убийствами,

какие только знала долгая история еврейского мученичества. Шестьдесят

больших общий и сто пятьдесят малых были стерты с лица земли. То была

вершина страданий немецкого еврейства. Никогда уже евреи не достигли здесь

своего былого процветания и прежней численности.

Когда буря улеглась, многие города пересмотрели свои клятвы, сделанные в

пылу ненависти, никогда не допускать в свою среду евреев, и вновь

пригласили их, чтобы улучшить местные финансовые дела. Следующий период

был относительно спокойным, по крайней мере без жертв. Однако король

Венцеслав (1378-1400 гг.) начал проводить близорукую политику

периодической полной или частичной отмены долгов евреям в обмен на

некоторую немедленную уплату в казну. Поэтому евреи не могли занять то

положение, которое занимали прежде их предшественники, и гегемония

немецкого еврейства вместе с беглецами перешла на Восток.

Затем наступила передышка, во время которой евреи Австрии, получившие еще

в 1244 году гарантии прав и безопасности, достигли относительного

процветания. Как обычно, оно сопровождалось возрождением интеллектуальной

деятельности и появлением некоторых крупных ученых. Передышка закончилась

новой вспышкой религиозных страстей, вызванной возникновением в Чехии

гуситского движения, этим предшественником протестантизма, который

появился на арене лишь спустя сто лет. Гуситы никоим образом не проявляли

никакой симпатии к евреям. Тем не менее, евреи были заподозрены в

причастности к гуситскому движению и много пострадали от этого. Каждый

поход за дело "истинной веры", как раньше крестовые походы, начинался

нападением на еврейские кварталы, и погромы следовали один за другим. В

1420 году ложное обвинение в ритуальном убийстве привело к уничтожению

венской общины. Эта трагедия сохранилась в памяти евреев как "Венская

гзера" (гзера - на ирвите "жестокий, несправедливый декрет").

Еще некоторое время положение оставалось ненадежным. Вселенский собор

католической церкви, состоявшийся в Базеле в 1431-33 годах, желая

выправить шаткое положение церковных дел, торжественно подтвердил все

старые антиеврейские законы. Вскоре красноречивый и фанатичный

францисканский монах по имени Иоанн из Капистрано был послан проверить,

как выполняются решения собора. Повсюду на его пути от Сицилии до Германии

происходили антиеврейские эксцессы. В Вреслау в 1453 году он лично

возглавил издевательский суд по поводу сфальсифицированного осквернения

святого причастия. Перед домом, в котором он остановился в Зальцринге, был

заживо сожжен 41 человек. Всех остальных евреев ограбили и изгнали из

города, отняв у них детей до семилетнего возраста, чтобы воспитать .их в

христианской вере. Этому примеру последовали во всей провинции.

Сопровождаемый погромами, ауто-да-фе и убийствами, папский эмиссар

отправился в Польшу.

В ошеломляющей сумятице погромов и изгнаний, происходивших по всей

Германии вплоть до конца средневековья и даже позже, нелегко разобраться.

Насилие клало конец существованию старых общин. Кульминацией этого

процесса явилось изгнание в 1519 году древней еврейской общины Ратисбона.

В стране остались лишь разбросанные изолированные кучки евреев. Более или

менее крупные группы сохранились вдоль восточных границ империи, на

землях со смешанным немецко-славянским населением. Однако в самой Германии

ни одно еврейское поселение не смогло просуществовать непрерывно до нового

времени. Исключение составляют лишь общины Вормса и особенно

Франкфурта-на-Майне, этой родины немецкого еврейства, сыгравшего затем

столь важную роль в истории этой страны и всего мира.

XXI. ВЕРШИНА ТРАГЕДИИ

1. За Пиренеями социальный и экономический упадок евреев не был таким

полным, как в других частях Европы. Культурная деятельность продолжалась

без помех. Отдельные лица достигли высоких постов в финансовой

администрации и иногда играли заметную роль при дворе. Несмотря на

отдельные местные эксцессы, жизнь и собственность евреев были, в общем, в

безопасности. В одной Кастилии было не менее трехсот общин. В остальных

королевствах: Арагоне, Португалии, Наварре - процент евреев тоже был

высоким. Правда, как и повсюду, евреи тут считались "рабами королевского

двора", но иго рабства не было уж слишком тяжелым.

Особенно благосклонно относился к евреям король Кастилии Педро, прозванный

врагами "Жестоким". При его правлении (1350- 1369) общины страны достигли

такого влияния, какого они не имели со времен Реконкисты. Самуил Абулафия

поднялся до поста главного казначея королевства, и построенная им в Толедо

синагога, сохранившаяся до сих пор, свидетельствует о его положении,

богатстве и вкусе. Когда между Педро и его сводным братом,

незаконнорожденным Генрихом из Трастамары вспыхнула борьба за престол,

евреи всеми силами поддержали Педро, В ходе гражданской войны разнузданные

отряды Генриха и его французские союзники разграбили много еврейских

общин. Когда, наконец, Педро был свергнут, евреи пострадали за свою

верность ему. К фанатизму церкви и предрассудкам толпы добавилась

мстительность правителя. Новый король не скрывал своих чувств. Впервые в

истории Испании стала более или менее последовательно проводиться

церковная политика репрессий, вплоть до ношения еврейского знака позора.

В течение нескольких последующих десятилетий антипатия к евреям продолжала

расти, особенно в Севилье.