XXVII. ПАДЕНИЕ ГЕТТО

1. Во второй половине XVIII века стали видны трещины в стенах гетто. В тех

странах Западной Европы, где евреи вновь начали селиться в XVII веке,

гетто не вводилось. В Италии условия жизни евреев постепенно улучшались,

за исключением папских государств, где эдикт 1775 года напоминал худшие

времена средневековья. В просвещенных государствах, таких, как Тоскана, не

возникало возражений, если отдельные евреи селились вне гетто, ворота

которых не были плотно заперты, как прежде. Что касается Германии, то и

здесь "Еврейская улица" утратила свое значение. Сыновей привилегированных

евреев начали принимать в университеты и допускать в "благородное"

общество. Евреи в таких городах, как Берлин, стали выдвигаться на передний

план и пользоваться большим влиянием, нежели те, кто по-прежнему жил в

гетто Франкфурта и других городов, где существовали старые еврейские

общины.

Деятельность Моисея Мендельсона (1729-1786) отразила новое положение

евреев в немецком обществе и в то же время дала ему новый толчок.

Родившийся в Дессау в типично средневековых условиях, Мендельсон с детства

оттачивал свой ум, штудируя раввинскую литературу. В 1743 году он

отправился в Берлин, где ему пришлось уплатить специальную подать, без

чего евреев не впускали в город.

Здесь он изучал математику, латынь, познакомился с иностранными языками и

стал вначале учителем, затем бухгалтером и наконец управляющим у богатого

еврея - владельца мануфактуры. В 1761 году он ко всеобщему удивлению

выиграл приз Прусской академии наук за лучший труд на сложную

метафизическую тему. Это тем более примечательно, что одним из двух

претендентов был Иммануил Кант. Эта победа прославила Мендельсона. Его

тепло приняли богатые евреи прусской столицы. Лессинг писал с него образ

героя своей пьесы "Натан Мудрый". Все общины Германии относились к

Мендельсону с почтением. Он без колебаний использовал свое перо для защиты

единоверцев и написал серию безупречных по стилю работ, в которых он,

подобно новому Филону Александрийскому, пытался примирить иудаизм с самыми

модными течениями тогдашней мысли.

Ободренный успехом, Мендельсон предпринял смелую попытку ввести новые

нормы в духовную и литературную жизнь гетто. Его знаменитое издание

Пятикнижия с отличным немецким переводом и вполне современным комментарием

на древнееврейском языке явилось началом новой эры. В этом труде неуклюжий

еврейско-немецкий диалект, которым все пользовались в быту, был, так

сказать, разделен на свои составные части. С этого перевода началась

литература на идиш, достигшая в течение следующего столетия очень высокого

уровня. Комментарий к Пятикнижию раздвинул прежний талмудический горизонт,

ограничивавший жизнь немецкого еврейства, и дал мощный толчок развитию

новой литературы на иврите. Ученики Мендельсона, сотрудники первого

литературного журнала на иврите Га-Меасеф (Собиратель), прозванные

"меасфим" (множественное число от "меасеф"), развили язык своих предков. С

них началась современная ивритская проза, публицистика и драматургия в

странах Северной Европы. Светская еврейская школа, открывшаяся в Берлине в

1781 году, осуществила на практике педагогические идеи Мендельсона, и его

сотрудник Нафтали Герц Вессели (1725-1805), самый одаренный ивритский поэт

этого периода, вел неустанную пропаганду за то, чтобы эти идеи были

приняты всеми.

Деятельность Мендельсона вызвала немедленную реакцию в политической сфере.

"Просвещенные деспоты" века понимали, что барьер между евреем и неевреем

вполне преодолим. Правитель Австрии Иосиф II, на которого сильно повлияли

предложения друга Моисея Мендельсона немца Христиана Вильгельма фон Дома

относительно гражданской эмансипации евреев, подал пример остальным. Его

идеи получили полное выражение в его знаменитом "Документе о

веротерпимости" от 2 января 1782 года. Хотя в нем еще не стоит вопрос о

полном уравнении евреев в правах с христианами, в нем говорится о том, что

необходимо постепенно отменить все ограничения, наложенные на евреев, и

следует вовлекать их в жизнь всего населения. Через шесть лет был издан

эдикт, предписывавший каждому еврею взять себе другую подходящую фамилию,

вместо библейского отчества, которым обычно обходились евреи. Были

назначены специальные комиссия для надзора за этой процедурой. Если

кто-либо колебался или возражал, немедленно придумывалась для него и

регистрировалась какая-нибудь фамилия, часто намеренно смешная, которую

потомки его носят до сих пор. Эти реформы были особенно важны в связи с

тем, что после раздела Польши в 1772 году, когда Галиция отошла к Австрии,

число еврейских подданных императора резко выросло.

Австрийскому примеру последовали в остальных странах. В 1784 году в

Эльзасе Людовик XVI отменил "пошлину на парнокопытных", которую взимали на

каждой таможне с еврея, как за скот. Спустя несколько месяцев он же издал

эдикт, покончивший с еще некоторыми ограничениями для евреев. В Тоскане

реформы великого герцога Леопольда II коснулись и евреев, хотя и не все

ограничения были сняты.

2. Как раз во время этих благородных начинаний, в 1789 году, вспыхнула

французская революция. Естественным следствием Декларации прав человека и

гражданина явилось предоставление евреям тех же прав, что и всем прочим

гражданам. Однако евреев так долго считали особой расой, что, несмотря на

нетерпеливые требования ораторов-демагогов, вроде аббата Грегуара, прошло

немало месяцев, прежде чем эта элементарная логика получила всеобщую

поддержку. Португальские евреи из Байонны и Бордо, а вслед за ними евреи

бывших папских государств, считавшие себя еврейской аристократией,

получили уравнение в правах 28 января 1790 года, но оно не коснулось

огромной большинства евреев, проживавших в Эльзасе, относительно которых

велись длительные дискуссии. В конце концов на одном из последних

заседаний Французской национальной ассамблеи, незадолго до ее роспуска,

депутат Дюпор неожиданно поставил вопрос на голосование. Его предложение

было принято почти без возражений. Впервые в новой истории Европы евреи

формально стали равноправными гражданами той страны, в которой они

родились.

В последующий период везде, где появлялась армия молодой Франции, она

приносила с собой новый принцип равноправия всех людей и, следовательно,

эмансипацию евреев. В Голландии полные права гражданства были

предоставлены евреям 2 сентября 1796 года под давлением французского

консула, и на следующий год, наверное, впервые в истории, евреи были

избраны членами законодательного собрания.