Во многих отношениях образ жизни был такой же типично итальянский, или

немецкий, или французский, как и во внешнем большом мире. Дух страны в

какой-то степени проникал и в гетто. Синагоги сооружались крупнейшими

архитекторами, и; сохраняя их внешнюю непритязательность, общины всеми

силами старались украсить их внутри. Предметы культа тщательно украшались,

причем не обязательно еврейскими художниками. Занавеси у алтаря и чехлы на

свитках Торы, расшитые богатыми дамами, были очень красивы. Искуснейшие

ювелиры изготовляли серебряные украшения для свитков и светильники,

подвешенные к потолку. Субботний светильник, зажигавшийся в каждом доме в

пятницу вечером, часто бывал из драгоценного металла. Искусство

миниатюриста сохранялось в гетто еще долго после того, как оно стало

приходить в упадок во внешнем мире. Текст "Хагады" для пасхального седера

(торжественный ужин накануне первого дня Пасхи) переписывался и украшался

от руки спустя много столетий после изобретения книгопечатания. Те, кто не

мог себе позволить большой роскоши, сохраняли традицию резьбы по дереву и

гравировки на меди. Подобным же образом украшались свитки Эсфири (мегилат

Эстер), и художники гетто, иллюстрируя это увлекательное повествование, не

щадя таланта, изображали сыновей Амана на виселице. В Италии особенно

богато оформлялся брачный контракт.

Для еврейского консерватизма характерно было то, что во многих странах

(яркими примерами являются Польша и Турция) евреи говорили между собой на

иностранном языке, принесенном в первом случае беженцами из Германии, во

втором - из Испании. Там, где в повседневном общении пользовались местным

языком, евреи неизбежно вставляли в свою речь отдельные слова из других

языков, особенно из древнееврейского. К этому добавлялись характерные для

евреев особенности произношения и интонации. Результатом явилось

возникновение ряда специфично еврейских диалектов. Помимо широко известных

еврейско-немецкого (идиш) и еврейско-испанского (ладино) языков,

существовали также еврейско-итальянский, на юге Франции -

еврейско-провансальский. Все они часто (а первые два неизменно) в письме и

печати пользовались еврейским шрифтом. (Современный ладино пользуется

латинским шрифтом). В записках одной образованной немецкой еврейки XVII

века около 30% ивритских слов, и это еще не слишком высокий процент. В

общинных документах и записях пользовались таким же смешанным языком с

обилием гебраизмов. Для тех, кто недостаточно знал древнееврейский язык

(иврит), имелась обширная народная литература на разговорном языке:

баллады, переводы, поучения, юридические справочники.

Общественная жизнь была достаточно разнообразна. На Пурим ежегодно

устраивался маскарад, а иногда и ярмарка. В эти дни сотни девушек в

праздничных одеждах заполняли улицы пражского гетто, и их охотно принимали

и угощали в каждом доме. Даже студенты религиозных семинарий позволяли

себе развлечения и избирали "короля", который подшучивал над самим

раввином. Представление истории Эсфири и Мордехая (пурим-шпил) развилось в

зачатки драматического искусства. Бродячие актеры показывали представления

на этот сюжет или сцены из жизни праотцев. На свадьбах и других семейных

праздниках гостей развлекали профессионалы-шуты (бадхи), чьи остроты

иногда шокировали набожную публику. Имелись музыкальные общества, интересы

которых не всегда ограничивались синагогальными песнопениями. По случаю

рождений, свадеб и иных семейных событий составлялись торжественные оды.

Пышные празднества и процессии, которые евреи устраивали в честь

королевского визита, были известны далеко за пределами гетто. У богатых

дам были свои салоны, а крупные домовладельцы приглашали на дом учителей.

Танцы являлись чуть ли не обязательной принадлежностью празднеств, хотя

более набожные элементы поглядывали на них косо. Обучение танцам считалось

в Италии непременной обязанностью еврейского учителя. Еврейские музыканты,

игравшие чаще всего на свадьбах, пользовались большой славой и среди

христиан.