Самой характерной чертой жизни польского еврейства было его замечательное

самоуправление. В 1551 году Сигизмунд Август, последний король династии

Ягеллонов, издал декрет, разрешавший евреям его королевства избирать себе

главного раввина и судей, подчиненных только королю. В их власти было

разбирать все дела, связанные с еврейским правом. Эта мера справедливо

расценивается как Великая хартия еврейского самоуправления в Польше,

поскольку она явилась королевским подтверждением естественного стремления

евреев жить в соответствии со своими традиционными законами.

Отличительной чертой экономической жизни Польши были крупные ежегодные

ярмарки, устраивавшиеся в разных городах. Сюда устремлялись еврейские

купцы со всех концов страны. Естественно, что, собравшись вместе, они

обсуждали общие проблемы и разрешали спорные вопросы между разными

общинами. В конце концов оказалось, что эти собрания дают отличную

возможность определить ту долю общей подати, которую каждая община-кагал

должна была внести в казну. Королевская власть, конечно, поддержала это

начинание, и постепенно Ваад (Совет) стал полностью управлять еврейской

жизнью в Польше Вначале его власть распространялась на век Польшу и Литву.

Однако Великое Княжеств; Литовское имело свой налоговый аппарат, и потому

еврейские общины Литвы откололись и создали свою отдельную организацию

(1623 г.). Польский Ваад позднее стал называться Советом четырех земель

(Польское королевство включало в себя Великую Польшу, Малую Польшу,

Подолию и Волынь).

Совет являлся по сути парламентом польского еврейства и обладал такой же

абсолютной властью, как любой иной парламент. Каждый год собирались

пленарные заседания не только на весенней ярмарке в Люблине, но также в

начале лета в Ярославле в Галиции. Во время заседаний польского Сейма в

Варшаве Совет обычно посылал своего представителя (штадлаиа), обычно из

числа близких ко двору лиц, чтобы тот представлял интересы евреев.

Власть Совета была полной. Помимо распределения налогов, он помогал

проводить в жизнь королевские декреты, издавал законы, регулировавшие

общественную жизнь евреев, и даже предписывал определенный покрой одежды.

Совет делал все, что было в его силах, чтобы устранить соперничество между

евреями. В его руках было обучение еврейских детей; он являлся

апелляционным судом и разрешал споры между общинами. Все свои

постановления Совет мог проводить в жизнь, если возникала необходимость,

под угрозой отлучения от еврейства, опираясь при этом на поддержку

государства. С тех пор, как пришел в упадок еврейский центр в Палестине,

нигде евреи не имели большей автономии.

4. Как почти всегда бывало в еврейской жизни, ученость следовала по пятам

за массой народа. Вместе со значительной частью немецкого еврейства

постепенно перешло на восток и его интеллектуальное превосходство. В

начале XV века Австрия и близлежащие территории славились выдающимися

еврейскими учеными. Затем первенство перешло к Праге. Отсюда переехал в

Краков знаменитый рабби Яков Поллак (ум. в 1541 г.) - первая крупная

фигура среди еврейских ученых Польши. С его именем особенно связан

любопытный метод изучения Талмуда, возникший в Южной Германии и известный

под названием "пил-пул" ("схоластика"). Он представляет собой своеобразную

умственную гимнастику, опирающуюся на текст из Талмуда. Метод этот был

пустым, бесполезным и в какой-то степени даже святотатственным, но он

чрезвычайно обострял ум. С течением времени, спустя несколько поколений,

польское еврейство благодаря этому методу достигло такого уровня

интеллекта и такой гибкости ума, которые, наверно, не знали себе равных.

Схоластический метод "пилпул" был усовершенствован Шаломом Шакна

(1500-1559 гг.) из Люблина, который в 1541 году был назначен одним из

главных раввинов Малой Польши. Его зять Моисей Исерлес из Кракова

(1520-1572) считался одним из выдающихся знатоков Талмуда своего времени,

к которому обращались с вопросами со всех концов еврейского мира. Его

комментарии к труду Иосифа Каро "Шулхан арух" приспособили этот свод

еврейской жизни к нуждам северного еврейства. Противоположную тенденцию

представлял его современник и друг Соломон Лурил из Брест-Литовска,

переселившийся затем в Острог (1510-1573), который обратился к источнику

еврейской традиции - Талмуду и попытался истолковать его темные места в

своем труде "Море Соломона". В последующих поколениях другие ученые

поддерживали эту традицию, и Польша стала центром изучения Талмуда, как

Сафед - "Зогара".

Но характерной чертой еврейской учености в Польше были не отдельные

крупные ученые, но высокий общий уровень образования. Нигде больше

образование не было так широко распространено и не достигало такого

совершенства. В каждом городе имелся ешибот или талмудическая семинария, в

каждой семье были ученики. Иметь ученого сына или зятя было предметом

гордости каждого отца. Это было идеалом польского еврейства XVI и XVII

вв., и в результате возник слой образованных людей, подобных которым

еврейский мир, наверное, никогда прежде не знал.