ИУДАИЗМ КАК РЕЛИГИЯ
Говорят, что чужд вере тот, кто озабочен проблемой названия и определения религиозной системы. Тот же, для кого религия — часть личности, не интересуется систематизацией и не вводит каких-либо определений или «измов». Для иудейской религии такой подход как нельзя более верен. Поразительно, что в иврите — священном языке евреев — понятие «иудаизм» отсутствует. Действительно, в иврите вы не найдете слова, которое означало бы религию. Поэтому мы должны быть очень осторожны, давая определение иудаизму как религии, описывая его именно с этой точки зрения.
Термин «иудаизм» получил широкое распространение в 80-х годах прошлого века, когда процессы социальной и политической эмансипации в обществе вынудили евреев начать работать на неевреев и, соответственно, в меньшей степени на самих себя. В этих условиях именно «иудаизм» как понятие отделил их от последователей других религий. Определение иудаизма как религии со своими специфическими верованиями и обрядами служило для евреев в первую очередь противовесом христианизации всего общества. В известной степени эта ситуация актуальна и в настоящее время. Очень часто в университетах и колледжах на кафедрах теологии и религии иудаизм изучают параллельно с другими религиями, главным образом христианством.
Само название этой серии книг — «Религии мира» — предполагает существование распознаваемых религиозных систем, которые при желании можно изучать по принципу сопоставления. Серия, однако, не стремится навязать искусственную систематизацию основных мировых религий, расчленяя их на одни и те же части, а именно: «Верования», «Священные книги», «Обряды», «Праздники» и т. д. Подобный подход чреват серьезной опасностью пропустить то основное, что отличает каждую религию с точки зрения ее последователей, и таким образом серьезно исказить ее. Именно так часто обстоит дело при попытках сопоставления христианства и иудаизма. Еще более опасна тенденция рассматривать иудаизм просто как религию, предшествующую христианству (как если бы иудаизм больше не существовал), или же как неосуществленную версию христианства. Христиане склонны определять свою религию с точки зрения веры, как кредо. И именно из веры вытекают уже христианская практика, мораль и ритуалы. Помимо тех случаев, когда термин «христианин» употребляется в самом широком значении добра и гуманности (с неблагоприятным смыслом для нехристиан), христианин — это некто, исповедующий особую в теологическом отношении веру. Можно ли сказать то же самое об иудее?
В соответствии с Законом евреев, как это зафиксировано в Талмуде и как в дальнейшем это определяли раввины, начиная с поздней античности и до наших дней, евреем является тот, кто родился у матери-еврейки, или же тот, кто принял иудаизм. Это понятие важно для определения юридического статуса, когда речь идет об иудейском браке (см. главу 9) или о праве на израильский паспорт (см. главу 17). Само оно, однако, нуждается в доказательстве, ибо сразу же возникает вопрос: а на чем, собственно, основывается еврейство матери? Таким образом, определение еврея формулируется в отношении того, кто имеет еврейку-мать или принял иудаизм, но, кроме того, не привержен никакой другой религии и ясно заявляет о своей принадлежности к евреям.
Именно тогда, когда мы пытаемся выяснить точно, что же это означает, и возникают трудности с подходом к иудаизму как религии. В нем существует ряд моментов, которые не соответствуют традиционным представлениям о религии. Если мы определяем иудаизм как убеждение, в основе которого лежит вера в Бога, нам придется признать наличие здесь по меньшей мере двух противоречий. Во-первых, совершенно очевидно, что есть евреи, которые не признают догматы иудейской религии, как бы в своей основе они ни были сформулированы. Еврей, который отвергает иудаизм, тем не менее не считается разорвавшим все связи с иудейской общиной. Имея мать-еврейку, индивидуум может отвергать веру и религиозный устав и все равно считаться принадлежащим к еврейскому народу (хотя в отдельных случаях его могут лишить религиозных прав и не оказывать помощи в делах, имеющих отношение к некоторым обрядам в синагоге или при погребении). Такой индивидуум не рассматривается как потерявший свое еврейство. И если этот индивидуум захочет возвратиться к вере, то для этого (по многим, хотя и не всем авторитетным источникам) ему не потребуется прохождения какой-либо процедуры «обращения». Для сравнения, католик или баптист, который отрекся от своей веры, действительно будет считаться «падшим». Он или она вряд ли будут ощущать себя тесно связанными с общиной практикующих католиков или баптистов, хотя, конечно, некоторое влияние со стороны такой общины может еще чувствоваться. Определяющим фактором христианской общины является вера, и если этот фактор был отторгнут индивидуумом, то он уже не может заявить: «Я — католик», например, в ответ на вопрос о его или ее религиозной принадлежности. В иудейской общине определяющим фактором является принадлежность к народу, и индивидуум имеет право утверждать, что он иудей, даже если отрицает веру.
Во-вторых, существует немало иудеев, которые считают себя отделившимися от религиозной жизни общины, однако принимают участие в деятельности, религиозной по своей сути. В Израиле, например, многие члены нерелигиозных киббуцев соблюдают субботу и участвуют в еврейских праздниках. В Северной Америке и других странах за пределами Израиля, где есть еврейские диаспоры, существуют отделения организации, которая называется «Международная федерация светских гуманистических евреев». Британская газета «Джевиш Кроникл» поместила в номере от 21 января 1994 г. репортаж о собрании федерации в Королевском колледже в Лондоне, которое открылось «традиционным зажиганием свечей... не с общепринятой, а скорее в духе киббуца молитвой». В репортаже публиковалось мнение профессора Еврейского университета в Иерусалиме, где он отметил, что есть люди, которые хотят принимать участие в светских мероприятиях еврейских праздников, в то время как есть и такие, кто хочет полностью отстраниться от религии. Недавно та же газета поместила большое количество материалов, озаглавленных: «Можно ли быть евреем без иудаизма?» Дебаты по этому поводу отражали мнение широкого круга людей, от секуляристов до верховного раввина, который задал вопрос: «Кто захочет быть евреем без иудаизма?» Он, может быть, озадачен так же, как и многие неевреи, которые пытаются понять, что же такое иудаизм. Однако факт остается фактом: есть иудеи, которые называют себя светскими или «гуманистическими», но зажигают в субботу свечи, и есть такие, которые отвергают термин «светский» и даже называют себя «религиозными людьми», однако затрудняются точно определить, что есть религиозного в их жизни. Все вышесказанное призвано укрепить нашу решимость не подразделять иудаизм на категории, ему чуждые.
И тем не менее не стоит преувеличивать значение несоответствия некоторых моментов в иудаизме его пониманию как религии. В конце концов, многие аспекты иудаизма вполне вписываются в понятие «религия» в обычном смысле этого слова. Иудаизм не подменяет религию братством людей, но совершенно очевидно объединяет эти два понятия. Иудаизм — это религия еврейского народа, для которого вера и долг обязательны. Взаимоотношения между Богом и народом Израиля — основа иудаизма. Тот, кто захочет принять иудаизм, действительно принимается еврейским народом, однако заявление о приверженности к иудейской вере здесь является самым важным и решающим. Если подтверждения нет, обращение в иудаизм становится недействительным, даже при условии точного соблюдения всех формальностей (см. главу 9). Знаменитые слова Руфи, которые она произнесла, принимая веру своей свекрови-израильтянки, — образец такого подтверждения: «Народ твой будет моим народом, и твой Бог моим Богом» (Руфь, 1:16). И наоборот, тот, кто переходит из иудаизма в другую религию, не столько просто прекращает практиковать иудаизм, сколько перестает быть частью общины, как это понимают сохранившие приверженность иудаизму. В культурно-историческом отношении обращенный (скажем, в христианство) может сохранять тесное родство с еврейским народом, среди которого он или она родились. Несмотря на жаркие споры во времена средневековья, тем не менее можно установить определенное разграничение между теми, кто принадлежит к народу Израиля, и теми, кто принадлежит к общине Израиля. Община — это собирательный термин, значения которого включают веру. Если кто-то переходит в другую веру и таким образом меняет свою религиозную принадлежность в ключевых моментах, он (или она) уходят из общины. Иногда можно услышать возражение против того, чтобы исключать людей из их прежней общины в случае, если они предпочитают «любить Бога другим образом» (когда, например, иудей становится христианином). Но, как мы это увидим в дальнейшем при рассмотрении Закона о возвращении в народ Израиля (глава 17), отречение от иудаизма расценивается как отход от одного из значений понятия «еврей». Все, что было сказано выше об остальной части еврейского народа, соответствует действительности, однако то, что составляет принадлежность к народу, имеет очень мало практического значения, и все это потому, что самоопределение общины подразумевает веру.
Далее, было бы неправильным сводить понятие иудаизма только к этике и считать его образом жизни, как если бы вера была чем-то случайным. Раннее самоопределение отражает противопоставление народа Израиля языческому миру и выражает отличие от последнего через теологическую систему и сопутствующую ей религиозную практику. Ярчайшим подтверждением этого является Второзаконие, 26, где заявление о принадлежности к народу, который Бог вывел из Египта, сопровождается предложением первых плодов урожая в подтверждение этого факта. Можно также привести древнюю молитву, известную под названием «Алейну» (см. главу 10). В Алейну иудеи заявляют о своем отличии от других народов, говоря о Боге, которому они поклоняются: «Ибо мы преклоняем колена и падаем ниц и возносим благодарность Владыке, Царю царей, Святому (Творцу), благословен Он». И в Алейну, и во Второзаконии во главу угла ставятся взаимоотношения между Богом и Израилем. Далее, та же раввинисти- ческая традиция, которая разъясняет понятие «принадлежности к народу» (там, где это касалось споров по поводу, считать ли евреем человека, у кого один из родителей — еврей, а другой нет) в смысле происхождения по материнской линии, равным образом занимается вопросами границ веры. Классическим определением основ веры является Мишна (Сангед- рин, 10:1). Там говорится, что те иудеи, которые отрицают некоторые догмы веры, лишатся «своей доли в грядущем мире».
Необходимо добавить, что есть все основания считать иудаизм религией, относящейся к семье «монотеистических», так же как христианство и ислам. Все три религии имеют много общего как в отношении географии происхождения, так и в отношении теологической системы. Христианский теолог Ганс Кюнг придает этому факту большое значение, когда пишет о том, что абсолютно необходимо для достижения диалога между иудеями, христианами и мусульманами на сегодняшний день («Иудаизм: религиозная ситуация в наше время», SCM, 1992). Однако сама работа Кюнга свидетельствует о существующих здесь серьезных трудностях. Хотя автор претендует на то, чтобы представить иудаизм в его (иудаизма) собственных терминах как «независимую, объективно существующую реальность, отличающуюся поразительной целостностью, жизнеспособностью и динамизмом», сам подход, слог, выводы и место, которое он уделяет сравнению христианства с иудаизмом, — все это выдает желание оценить иудаизм с точки зрения христианской теологии. То есть по сути дела он навязывает одной религии другую. Такова злополучная тенденция, которая, однако, не меняет того факта, что иудаизм можно совершенно справедливо рассматривать как религию. Необходимо только подходить к этой религии с точки зрения живущего в ней еврейского народа, а не тех, кто может по- своему воспринимать ее.
Мы уже отмечали, что в иврите отсутствует слово «религия». Наиболее близким по смыслу является слово «даат» («познание», «знание»), которое, вообще говоря, относится к области законов или обычаев. Оно употребляется в раввинистических писаниях, когда речь идет, например, о требовании, чтобы замужняя женщина, выходя из дому, покрывала голову (Ктубот, 7:6). Этот обычай тем не менее связан с религией, и в раввинистическом комментарии к книге Есфирь (8:17) слово «даат» четко трактуется как «вероисповедание» (Мегилла, 12а). Мы также упоминали, что слово «иудаизм» стало широко употребляться только в XIX веке, когда появилась необходимость отличать его последователей от христиан и мусульман. Как многие другие термины иудейской религии в английском языке (такие, как «Библия», «синагога», «Пятикнижие», «пророк», «филактерия»), слово «иудаизм» пришло к нам от говорящих по-гречески иудеев. Необходимо отметить, что это слово вошло в употребление незадолго до начала нашей эры и в первые века нашей эры, чтобы различать иудейское от неиудейского. Греческое слово «иудаизм» появляется во второй книге Маккавеев (2:21, 8:1, 14:38) и в Послании к Галатам апостола Павла (1:13—14). В иврите эквивалентом его является слово «йага- дут» — абстрактное существительное, производное от «иегуди», «иудей». Оно изредка попадается в средневековой литературе и не имеет аналогов ни в Библии, ни в раввинистической литературе. И все- таки нечто, предполагающее иудейство, и в том числе иудейскую веру, появляется в Библии, снова в книге Есфирь (8:17). Здесь мы найдем термин «митъягадим», означающий «становятся иудеями». Это уже шаг вперед от «йагадут». Есть также слово «идишкайт» (из языка идиш), смысл которого включает одновременно принадлежность к народу и веру и которое лучше передает ощущение теплоты этого сочетания, чем суффикс «изм» в слове «иудаизм».
Термином, который, бесспорно, входил в древний словарь иврита и в иудейскую религиозную терминологию, является «эмуна» («вера»). Причем он означает не столько «веру» (в смысле «Я верю, что...»), сколько «доверие» («Я верю в...»). Под верой в еврейской Библии подразумевается не столько набор догм, которые можно описать без необходимости верить в них, сколько установка, которая, будучи однажды принятой, служит основанием для действия. Вера включает в себя доверие, идущее изнутри, моральные обязательства и послушание, как это видно из жизни Авраама (Бытие, 15:6). Это слово означает «быть преданным». И таким образом, знаменитая фраза пророка Аввакума: «...праведный своей верою жив будет» (Аввакум, 2:4) относится одновременно к вере в Бога и к морали, которая вытекает из веры. В нашей страстной приверженности к систематизации всего, что только возможно, мы называем такого рода веру «этическим монотеизмом». Так что, возможно, именно это древнее слово «вера» указывает нам на лучший подход к иудаизму. Вера — понятие активное. Это нечто, созданное людьми и предполагающее доверие к чему-то или кому-то, нечто, имеющее отношение к жизненному опыту. То, что происходит в исторической жизни еврейского народа, определяет природу и содержание иудаизма. Само это название указывает, что иудаизм должен определяться в терминах, свойственных еврейскому народу, а народ исторически определяется как группа людей, объединенных общей историей.
В 1937 г. американские раввины из растущего «Движения за реформы в иудаизме» провели конференцию в Колумбусе, штат Огайо. Декларация принципов, которую они выработали, начинается с современной краткой формулировки иудаизма — одной из немногих сделанных за последнее время попыток обобщить его смысл: «Иудаизм — это исторический религиозный опыт еврейского народа». Эта формулировка, а также ряд названий последних исследовательских работ по иудаизму (таких, как «История и жизненный опыт еврейского народа» Треппа, 1973 г., «Еврейский народ, еврейская мысль: опыт евреев в истории» Зельтцера, 1980 г. и «Иудаизм: народ и его история» этого же автора, 1987 г., «Еврейский народ: история и религия» Райнера и Гольдберга, 1989) говорят об осознании ценности исторического подхода к иудаизму.
В 1986 г. численность евреев в мире составляла 12 964 ООО человек, причем 95% проживало в девяти странах. По оценкам демографов, к 2000 г. еврейское население Израиля увеличится на 18%, в то время как диаспора сократится на 13%. Общее уменьшение по сравнению с 1986 г. составит 5%.

Мы уже поняли, почему теологический подход к иудаизму с его определениями идей и верований не внушает доверия. Социологический подход, делая ударение на культе и обрядах, также может произвести неверное впечатление и исказить общий смысл иудаизма. Такой подход скорее приведет к «иудаизмам», поскольку евреи во всем мире живут в самых разных условиях и среди самых разных нееврейских национальностей, составляющих большинство населения той или иной страны. Социологический подход может привести к тому, что иудаизм сведется к простому перечислению, чем занимается и что говорит группа населения в данное время и в данном месте. Очевидно, что такой подход абсолютно неприменим к религии, которая призывает к откровениям, содержащимся в священных писаниях и произносимым святыми учителями. Исторический же подход совершенно противоположен по своему методу и особенно подходит для исследования иудаизма. Иудаизм — это не просто история еврейского народа, но скорее отражение истории.

Иудаизм не является историей, так же как он не является этикой, он — религиозный смысл истории, тот способ, которым евреи воспринимают в нем Божественное предначертание, то есть то, что составляет его значение. История религии как таковая расскажет вам обо всем, кроме того, что вы хотите узнать об иудаизме, то есть о том, что эта религия означает для тех, кто ее практикует. То, что действительно жизненно важно для иудаизма, можно назвать скорее «священной историей». Иудейские обряды, особенно празднование Пэсах (Пасхи), снова и снова проигрывают исторический опыт и утверждают его непреходящее значение. Именно приверженность этому опыту, как мы видим, делает иудея иудеем.
Далее, иудейские верования не только выражают исторический опыт, но и сами им же и образованы. Невозможно понять современный иудаизм в отрыве от его прошлого. Всевозможные движения, какими бы новаторскими они ни были, отдают себе отчет, что корнями своими они уходят в иудаизм прошлых поколений. Исторический подход к иудаизму учитывает как разнообразие выражения иудейской веры, так и географические и культурные различия еврейского народа.
СУЩНОСТЬ ИУДАИЗМА
Может ли исторический подход помочь нам ощутить также целостность иудейского опыта? Возможно ли для нас, поскольку мы «учимся иудаизму», иметь, по крайней мере, отправную точку, краткое изложение сути иудаизма? Поиски ответа на этот вопрос велись еще в давние времена. Талмуд рассказывает нам историю человека, который собирался принять иудаизм. Он пришел к рабби
Гиллелю и попросил объяснить ему всю Тору , пока он будет стоять на одной ноге. Гиллель ответил следующее:
«Не делай своему соседу то, что не хочешь, чтобы делали тебе. Вот тебе вся Тора. Остальное — это комментарий. Иди и учись» (Шабат, 31а).
Ответ (известный под названием «золотое правило») делает явный упор на «делание», а не на умствование в вере. Но сам вопрос тоже интересен. По всей вероятности, если бы грекоговорящие иудеи рассказали эту историю, в ней обращенный попросил бы научить его «иудаизму», пока он стоит на одной ноге, так как именно это фактически и требуется. Во все века ученики веры стремились (и это не удивительно) узнать основные принципы иудаизма, ядро его учения, его особое видение.
В Талмуде было сделано немало попыток выделить суть иудаизма. В одном месте сказано (Мак- кот, 236—24а), что Бог дал Моисею 613 заповедей, однако более поздние учителя сократили их до основных принципов: Давид до одиннадцати (Псалом 15), Исайя до шести (Исайя, 33:15—16), Михей до трех (Михей, 6:8), снова Исайя до двух (Исайя, 56:1); и наконец, Амос и Аввакум до одного, который гласит: «Взыщите Меня и будете живы!» (Амос, 5:4) и «Праведный своей верою жив будет» (Аввакум, 2:4). В XII веке знаменитый ученый и философ-талмудист Маймонид (его полное имя раб- би Моисей бен Маймон, известен также его акроним «Рамбам») вывел тринадцать принципов веры, которые, по его мнению (и это мнение разделяют многие более поздние иудейские учителя), являются главными и существенными в иудаизме. В оригинале они написаны на арабском языке (язык, которым пользовались мыслители того времени в Испании и мусульманских странах) и представляют собой не что иное, как чисто формальное заявление, или кредо, в ответ на вызов, брошенный иудаизму исламом и христианством. Эти принципы можно кратко сформулировать следующим образом:
1.    Бог существует.
2.    Бог один.
3.    Бог не существует в телесной оболочке.
4.    Бог вечен.
5.    Иудеи должны поклоняться только Ему одному.
6.    Общение с Богом происходит через пророков.
7.    Моисей — величайший из пророков.
8.    Тора имеет божественное происхождение.
9.    Тора никогда не утратит своего значения.
10.    Бог знает обо всех поступках людей.
11.    Бог наказывает зло и вознаграждает добро.
12.    Бог пошлет Своего Мессию.
13.    Бог воскресит мертвых.
Несмотря на то что эта попытка обобщить основы иудейской веры подвергалась критике с разных сторон и различным образом интерпретировалась в соответствии с иудейскими традициями, она тем не менее получила отражение в иудейском богослужении. Во время службы в синагоге принципы веры, изложенные в гимне (гимн называется «Йигдаль», по начальному слову, которое на иврите означает «величие»: «Величие и слава Бога (дающего) жизнь безграничны...»), поются верующими.
За последние два столетия поиски главного смысла иудаизма были обусловлены новыми факторами. Одним из них был подъем в XIX веке движения, направленного на объективное исследование источников и истории иудаизма, в результате чего выявилось общее направление иудейской мысли и стало ясно, что иудаизм развивался в ответ на внешние стимулы. Невозможно уже было утверждать, что иудаизм — это нечто замкнутое и неизменное. Другим фактором стала политическая эмансипация. Проникая в западное общество, иудеи должны были приспособить иудаизм таким образом, чтобы он стал жизнеспособен в новой ситуации и был в состоянии принимать вызов за вызовом, которые бросала ему эта новая ситуация. Институты иудаизма теряли свою силу при интеграции иудеев в структуру современного государства. Вопросы относительно характера иудейской общины, авторитета иудейских руководителей, которые в новых условиях оставались без политической власти, роли иудейского закона вели к значительной неопределенности и переориентации мышления. Процесс социального выкорчевывания традиционного уклада жизни часто сочетался с физическим истреблением, явлением хотя и не новым для евреев, однако совершенно выбивающим всякую почву из-под ног. Холокост  и учреждение в 1948 г. государства Израиль оказали глубочайшее воздействие не только на численность еврейского населения, но также на самовосприятие евреев и на их самооценку. События нового времени, начиная с Французской революции 1789 года, сильно изменили иудейский мир.
Все это затрудняет задачу определения того, что в иудаизме является неизменным. В самом деле, некоторые утверждают, что в наше время не представляется возможным дать простое описание иудаизма. В нем есть различные течения, каждое из которых претендует на истинность, однако ни одно из них не признается таковым другими. Больше не существует общепринятого мерила, с которым подходят к той или иной вере или обычаям. Ушла в прошлое более или менее общая традиция двухсотлетней давности, и теперь уже невозможно сказать с определенностью: «Это иудаизм». Тем не менее есть представители иудейской мысли, которые считают, что это возможно, даже несмотря на все вышеописанные факторы, влияющие на иудаизм. Лидер немецкого еврейства Лео Баек назвал свою работу «Сущность иудаизма». Он пишет:
«Понятие сущности, то есть основного, главного, характеризуется тем, что приобретено и сохранено. Иудаизм обладает таким постоянством, такой сущностью, несмотря на многочисленные разновидности и переходящие одна в другую стадии своего долгого развития. Именно благодаря этой сущности все они имеют нечто общее, единство мысли и чувства и внутреннюю связь» (3-я редакция, 1948).
В начале этого столетия ученый-талмудист Эхад га-Ам предположил, что сущность иудаизма заключается в возвеличивании идеального над всеми материальными или физическими формами и концепциями. Он отметил, что, если бы новообращенный Гил- леля пришел бы к нему с просьбой рассказать всю Тору, пока он стоит на одной ноге, он бы ответил:
«Не делай себе кумира и никакого изображения (Исход, 20:4). Вот вся Тора. Остальное комментарий».
Так все-таки возможно или нет установить сущность иудаизма? Совершенно очевидно, что было бы заблуждением рассуждать об иудаизме в монолитных терминах. Различные цивилизации: египетская, хананитская, вавилонская, персидская, греческая, римская, византийская и мусульманская оказали весьма ощутимое влияние на евреев и через них — на иудаизм в целом. По мере развития и приспособления к меняющимся обстоятельствам на протяжении своей долгой истории, иудаизм, естественно, меняет те или иные акценты и приобретает явные противоречия. И если говорить о сущности иудаизма или о «нормативном иудаизме», как еще иногда его называют, каковы в этом случае объективные основы для определения того, что является существенным или нормативным, а что второстепенным или преходящим?
Совершенно очевидно, что здесь в рассуждения вкрадывается отчетливо субъективный элемент.
Вполне обоснованно, однако при условии соблюдения необходимых предосторожностей и не впадая в преувеличения, стремиться понять, что такое нормативный иудаизм или его (иудаизма) сущность. В одном из наиболее значительных произведений иудейского мистицизма, «Зогар»  («Сия- няе»), говорится о трех элементах, связанных один с другим. Это Бог, Тора и Израиль. Несмотря на то что эти три идеи видоизменялись из века в век и что различия в акцентах действительно существуют в зависимости от культуры и точки зрения, тем не менее среди верующих имеется определенное единодушное мнение, что Бог, Тора и народ имеют первостепенное значение для иудаизма. Как иудейский теолог Льюис Якобе без лишних слов охарактеризовал это:
«Иудаизм без Бога — не иудаизм. Иудаизм без Торы — не иудаизм. Иудаизм без евреев — не иудаизм».
Разница между светским и религиозным иудаизмом может здесь оказаться весьма полезной. «Светский иудаизм» характеризует философию евреев, которые принимают определенные иудейские ценности и даже иногда в религиозных отправлениях, но не придавая им религиозного значения. Они могут называть себя иудеями и в то же время отвергать любую религиозную философию. Некоторые ученые с целью проведения четкой границы между одними и другими предлагают ввести в употребление новые термины. Например, Якоб Не- снер предлагает слово «иудаист» для сравнения с евреем. Последний — это тот, кто принадлежит к этнической группе евреев. Под его еврейством подразумевается то, что есть еврейского в его культуре, в какой бы части света он ни жил. С другой стороны, «иудаист» — это еврей, который, кроме того, утверждает свое согласие с иудейской традицией важным и существенным образом. Неснер здесь различает еврейство и иудаизм, который он называет «иудейской традицией». В своей книге «Путь Торы: введение в иудаизм» он пишет:
«Еврейство соотносится с совокупностью черт, которые в различном обрамлении рассматриваются как характерные и особенные для евреев; однако эти черты могут иметь слабое (если вообще имеют) отношение к иудейской традиции. Иудаизм состоит из религиозной традиции, бережно хранимой в священных книгах, выраженной священными словами, поступками, образом жизни, принципами веры, собранными вместе под словом «Тора» (Издательство Дикенсона, 1974).
Работая над книгой в 1992 г., Неснер признает трудность такого разграничивания. По данным отчета, из 5,5 миллиона североамериканцев, которые называли себя евреями в 1990 г., 4 миллиона заявили, что они евреи, потому что придерживаются своей веры и принимают участие в религиозной практике. Однако выяснилось, что под верой подразумевается своего рода «гражданская религия», поддержка земли Израиля, нечто, объединяющее евреев любых убеждений способом, в котором иногда чрезвычайно трудно распознать древний иудаизм Торы. Неснер склонен больше говорить об «иудаизмах» как о «семье религий», как он это называет.
Историю иудаизма можно подразделить на пять периодов:
1.    Древний Израиль до иудаизма, с истоков и до 586 г. до н. э.
2.    Возникновение иудаизма после разрушения Храма в 586 г. до н. э.
3.    Период формирования раввинистического иудаизма после разрушения Второго Храма в 70 г. н. э.
4.    Господство раввинистического иудаизма, 600— 1800 гг.
5.    Время разнообразных «иудаизмов», от Американской и Французской революций 1776 и 1789 гг. и до наших дней.
Эта книга не учит вас, как бьггь иудеем, а учит самому иудаизму и рассматривает иудаизм как мировую религию. Ибо он и есть мировая религия. Иудаизм сосредоточен на вере — вере народа Израиля в Бога. И этот Бог, евреи верят в это, не есть отсутствующий или безразличный Бог, но Бог, который сообщает о Своей воле человечеству. Эту волю предстоит открыть в Торе — руководстве, которое Бог дал людям, чтобы жить по нему. Вера евреев — в любви и власти Бога донести Свои цели до всего человечества. В этих целях, верят евреи, народ Израилев играет особую роль. Тора дана им на благо всего мира. Он, еврейский народ, — орудие для сообщения людям Божьей воли. Иудаизм, таким образом, — это мировая религия не только по географическому распространению, но и по своим горизонтам. Это религия для всего мира, не потому что все должны стать иудеями, ибо цель иудаизма абсолютно не такова, но исходя из убеждения, что мир принадлежит Богу, и люди должны вести себя в соответствии с Его волей.
Отправной точкой любого исследования этой веры служит Библия. Здесь мы найдем записи о ключевых понятиях, обычаях, порядках и правилах, которые наиболее существенны в вере. Мы не можем, строго говоря, подразумевать под иудаизмом библейскую веру, веру древнего Израиля. Термин «иегуди» («иудей»), употребляемый в отношении всего народа Израилева, появился в самом конце библейской истории. Первоначально он означал «некто, принадлежащий к колену Иуды». И что еще более важно, поздний иудаизм обладает определенными чертами, которые отличают его от тех понятий, церемоний и обрядов, которые описаны в Библии. Тем не менее большинство евреев считают преемственность библейской веры и иудаизма вполне достаточной, для того чтобы рассматривать их как одну веру. Именно в Библии наше внимание сразу же привлекает сущность иудаизма как веры, как той деятельности, которую осуществляют люди. Мы видим в ней именно ту религию, о которой собираемся говорить. Как Баек заявляет в своей книге «Сущность иудаизма»:
«Вот принцип иудаизма в его глубочайшем значении: через действие мы проповедуем нашу религию. Наша жизнь расскажет о величии нашей веры».

КОРНИ ВЕРЫ И ОБЫЧАЕВ - БИБЛИЯ
ИСТОРИЯ НАРОДА И ЕЕ ЗНАЧЕНИЕ
Мусульманское учение совершенно справедливо называет иудеев «народом Книги». Священные книги действительно занимают центральное место в иудаизме. Эти книги — Библия, Талмуд (раввини- стические писания) и сиддур (молитвенник), однако именно в первой из них обосновывается вся иудейская вера. Библия была первой не только хронологически, она — основа, из которой в дальнейшем развилась религия иудаизма.
Религию Библии нельзя отождествлять с иудаизмом. В Библии религия представляет различные круги, взгляды которых развивались на протяжении веков, и они отличаются друг от друга. И ни об одном из этих кругов или взглядов нельзя сказать, что тот или этот представляет современный иудаизм. Тем не менее можно предположить, что определенные ключевые понятия имеют решающее значение в Библии и, естественно, они повлияли на формирование иудаизма. Мы уже говорили в первой главе, что все эти понятия вращаются вокруг треугольника «люди — Бог — Тора». С людьми неразрывно связана земля. Ключевые понятия выражены в Библии не в форме кредо, но как история. Некоторые полагают, что иудаизм начинается с Авраама, первого человека, с которым Бог заключает договор и которому обещает землю (Бытие, 15:18; 17:2, 19). Естественно, он считается отцом или патриархом еврейского народа (его сын Исаак и внук Иаков также рассматриваются как патриархи, а их жены как праматери). Другие считают более обоснованным отнести начало развития иудаизма к появлению Священного Писания, в период после разрушения Первого Храма в 586 г. до н. э. И хотя большая часть событий, описанных в Библии, произошла до этой даты, некоторые писания и практически вся систематизация писаний относятся к этому периоду. Именно эти письменные источники призваны придать бессмертную значимость древней истории отдельной группы людей.
Простое пересказывание истории этих людей в соответствии с библейскими книгами само по себе не выводит нас к иудаизму. Существует много работ по истории евреев, которая остается историей и не открывает нам, каким образом религиозная летопись событий заложила основы развившегося из этой летописи иудаизма. То, что предлагает нам Библия, — это история и толкование ее значения. Ее первые слова: «В начале Бог» задают тон повествования, которое куда-то поведет. Евреи верят, что их собственная история — это продолжение библейской, что они являются наследниками Договора и, таким образом, связаны библейскими истинами, хотя и в переистолкованном виде. Убеждение раввинистического иудаизма, того иудаизма, который в конечном итоге стал нормой, заключается в том, что все характерные черты и особенности современного иудаизма вытекают из одного источника — Библии. Раввинистическая литература и принципы толкования, которые содержатся в ней, сосредоточены на подтверждении авторитета Библии в каждой из этих черт.
СТРУКТУРА ЕВРЕЙСКОЙ БИБЛИИ
В ощущении авторитета, черпаемого из Божественного вдохновения, — ключ к разгадке создания Библии и ее влияния на евреев. Латинское слово «biblia», «книжечки» (первооснова которого — греческое название «Библос» — древний город в Сирии, известный производством папируса), указывает, что Библия — это не одна книга, но много. Ряд книг (иногда их насчитывали до 24, но в приведенном ниже списке некоторые считаются как одна книга) в конце концов был принят как имеющий особый авторитет для иудаизма, однако это произошло не за один раз, и не все эти книги имеют одинаковый вес. Порядок, в котором различные книги или сборники книг признавались иудаизмом, соответствует приоритету каждой из них в жизни евреев. Книги разделены на три отдела. Первый отдел (как по времени создания, так и по значимости) — Тора. Название часто переводится как «Закон», хотя точнее было бы трактовать его как «Учение» или «Предписание». Тора включает в себя пять книг (известных, следовательно, по их греческому названию «Pentateuch» — Пятикнижие). Второй отдел состоит из Невиим («Пророки»), которые подразделяются на «Ранних Пророков» и «Поздних Пророков», — всех вместе этих книг насчитывается 19, хотя одна из книг может подразделяться на 12 небольших («Малые Пророки»), Третий раздел состоит из всех остальных книг. Книги этого раздела имеют чрезвычайно разнообразный характер и объединены под названием «Ктувим», или «Писания». Тора играет важнейшую роль в иудейском культе, в каждый Шабат (субботу) на утренней службе читается отрывок из нее со специально подготовленного пергаментного свитка. Книги Пророков являются дополнительными на такой службе, отдельные выдержки из них читаются с печатных текстов. Писания вообще не фигурируют в общественных чтениях, за исключением только нескольких особых дней, в которые данная конкретная книга имеет значение, например, книга Есфирь на празднике Пурим (см. главу 13).
ТОРА (УЧЕНИЕ)
Берешит (Бытие) Шмот (Исход) Ваикра (Левит) Бэмидбар (Числа) Дварим (Второзаконие)
НЕВИИМ (ПРОРОКИ)
А. НЕВИИМ РИШОНИМ (РАННИЕ ПРОРОКИ)
Иегошуа (Иисус Навин) Шофтим (Судьи) 1, 2 Шмуэлъ (1 и 2 Царств) 1, 2 Мелахим (3 и 4 Царств)
Б. НЕВИИМ АХАРОНИМ (ПОЗДНИЕ ПРОРОКИ)
1.    ВЕЛИКИЕ ПРОРОКИ Йеишягу (Исайя) Йермиягу (Иеремия) Йехезкелъ (Иезекииль)
2.    МАЛЫЕ ПРОРОКИ Гошея (Осия) Йоэлъ (Иоиль)
Амос (Амос) Овадья (Авдий) Иона (Иона) Миха (Михей) Нахум (Наум) Хаваккук (Аввакум) Цфанья (Софония) Хаггай (Аггей) Зехарья (Захария) Малахи (Малахия)
КТУВИМ (ПИСАНИЯ)
Тегилин (Псалтирь) Мишлей (Притчи Соломона) Иов (Иов)
Шир га-Ширим (Песнь Песней)
Рут (Руфь)
Эйха (Плач Иеремии)
Когелет (Екклезиаст)
Эстер (Есфирь)
Даниэль (Даниил)
Эзра (Ездра)
Нехемъя (Неемия)
7, 2 Див ей га-ямим (1 и 2 Паралипоменон)
Книги Библии приведены в соответствии с принятым в иудаизме порядком расположения.