|
Страница 29 из 134
Реформистский иудаизм начал развиваться в Центральной Европе в конце XVIII — начале XIX века. Он не был задуман как новое религиозное движение, но стал таковым, по мере того как традиционные иудейские верования и обычаи столкнулись с необходимостью переоценки. Необходимость эта возникла в связи с предоставлением свободы мысли и политических свобод всем гражданам, в том числе и евреям. Как мы видели из предыдущей главы, таким освобожденным евреям надлежало выработать позицию, которая объясняла бы, что значит быть одновременно евреями и полноценными гражданами той страны, где они проживали. Им необходимо было самоопределиться как евреям на фоне других вероисповеданий и светской жизни. Ассимиляция, не будучи характерной для евреев, стала своего рода искушением, и необходимо было к этому подготовиться и предложить такую веру, которая безусловно охватывала бы все стороны жизни и приводила бы к мысли, что ряд деятелей начал реформировать иудаизм. Первым таким деятелем был Израэль Якобсон в Германии, который обновил как идеи, так и практику иудаизма. Основной идеей была та, о которой уже говорилось, что Тора — это только слово Божье, интерпретированное человеческими существами. И поскольку они могут ошибаться, то, следовательно, каждое новое поколение должно проверять понятия, высказанные Богом, в свете новых знаний и нового понимания. Чтобы поддерживать иудаизм в постоянном соответствии современности (как настаивали и продолжают настаивают реформаторы, в этом заключается цель раввинистического иудаизма), обычаи, которые не служат больше какой-либо полезной цели, могут быть отвергнуты. В соответствии с Га- лахой, например, мужчина из потомственной семьи священнослужителей древнего Израиля, коген («священник»), не может жениться на разведенной женщине (Левит, 21:7). Точка зрения реформизма по этому вопросу заключается в том, что в современной жизни коген не выполняет больше функций священнослужителя и поэтому он не должен быть отделен от других евреев-мужчин, когда речь идет о том, на ком ему жениться. Реформизм также ставит под сомнение, считать ли как само собой разумеющимся после многих веков, прошедших со времени падения Второго Храма в 70 г. н. э., что все ныне живущие произошли из рода священников. Далее, они считают, что напоминание о разделении израильского общества на священнослужителей, левитов и израильтян, как выражение иудаизма, неуместно в современном обществе. Они цитируют те места, которые считают неверными и нелогичными. Нельзя сказать, чтобы они не заботились о соблюдении норм Галахи, так как реформисты считают их важной отправной точкой в иудаизме, но вместе с тем они полагают, что законы одного времени могут не подходить для другого времени. То есть эти законы «устарели», и, вместо того чтобы обновлять их, лучше от них совсем отказаться. Реформизм применяет этот принцип к некоторым ритуальным законам, тем, которые связаны с соблюдением ритуальной чистоты (как в случае с когенами). Законы морали считаются ими обязательными.
Другие члены-основатели немецкого движения за реформы выразили возможность, и это сегодня по-прежнему актуально для реформизма, что разграничение между тем, что обязательно для исполнения и что нет, может быть соединено с традицией. Авраам Гейгер (1810—1870) пишет в своей книге «Иудаизм и его история»:
«Традиция — это развивающаяся энергия, которая продолжает жить в иудаизме как невидимая сила... Традиция — это живая душа иудаизма... Традиция, как откровение, — это духовная энергия, которая всегда действует, высшая власть, которая исходит не от человека, это эманация Божественного Духа...»
|
РЕЛИГИИ МИРА. ИУДАИЗМ
