Страница 15 из 134
Много далее идет следующий текст Гемары: «Почему [надо платить возмещение ущерба]? Разве Божественный закон не говорит «Око за око»? Почему не понять дословно [и взять] глаз [обидчика] за глаз? Да не войдет такое в ваш ум, поскольку так учат: вы можете подумать, что если он выбил человеку глаз, то глаз обидчика так же надо выбить, или если он отсек человеку руку, рука обидчика так же должна быть отсечена, или если он сломает человеку ногу, нога обидчика так же должна быть сломана. [Это не так, ибо] сказано: «Тот, кто поразит человека...» и «...тот, кто поразит зверя...», как в случае поражения зверя возмещение должно быть уплачено, так и в случае поражения человека возмещение должно быть уплачено». Далее Гемара проводит различие между потерей конечности или органа и потерей жизни. За убийство не может быть никакого возмещения — только смертный приговор. Слева (или справа, если это фолио «а») от Мишны и Гемары следует комментарий Раши (рабби Шломо бен Ицхака). Он жил во Франции, в 1040— 1105 гг., и был одной из самых выдающихся личностей в истории иудаизма. Он составил комментарии ко всей Библии и к Вавилонскому Талмуду, которые оказали огромное влияние на иудаизм. Его комментарий к Талмуду, ясный и четкий, отражает одновременно суть спора и последующие выводы. Справа на этой странице приводятся дополнения к комментарию Раши — «Тосафот» (не следует смешивать с «Тосефта», дополнением к Мишне). Они начинаются с того места, где заканчиваются комментарии Раши. Первыми создателями Тосафот были его зятья и внуки. Из Франции этот труд распространяется в Германию, работа над ним завершается в начале XIV века. Как это следует из приведенного выше отрывка, Талмуд имеет дело с явлениями повседневной жизни (например, последствиями физического повреждения) как полем деятельности божественного начала. Той истиной, которая объединяет будничные вещи, является святость, так что внимание со стороны Талмуда к этим вещам имеет не только этическую основу. Как пишет Яков Неснер («Приглашение к Талмуду», переработанное издание, Harper and Row, 1984): «Талмуд учит мыслить, что человеческая личность освобождается, а не заточается разумом, который открывает путь к истинному творчеству, то есть к поиску формы и порядка, чтобы заключить в них хаос. Средство творчества — обыденность... и смысл обыденности в том, что нужно раскрыть, внутри ли простых вещей, составляющих хаос, или вне их, тот порядок, то сложное устройство, ту последовательность звеньев, из которых состоит целое для раввина Талмуда наиболее интересные стороны реальности — человеческие и общественные: деревня, дом, личность. Иудаизм Талмуда с его упором на то, как и что человек ест и пьет, называют религией горшков и сковородок. И таков он и есть, и ничего больше, ибо его материал — предельно малые частички конкретной жизни».
|