Начало в № 11 (14)

Кладбище в Садигоре — это великолепие запустения. Огромная территория разделена на три части: небольшая полоса вдоль дороги засажена деревьями, тут прохладно,   а  зеленая трава почти скрывает следы «пикников на обочине», устраиваемых местными жителями. Обширная территория в средней части кладбища — полоса выжженной и вытоптанной земли. Выжженной солнцем и вытоптанной теми же местными жителями, проложившими здесь кратчайший путь к близлежащим хозяйственным объектам (судя по звукам и запаху, один из них — коровник). Середина кладбища покрыта коротенькой пожелтевшей травой и, только ступая по неровностям и кочкам, догадываешься, что идешь по могилам.  А  третья полоса, находящаяся на противоположном краю, — это сохранившиеся надгробия — мацевы. Примерно пять-шесть рядов вертикальных плит, поросших бурьяном в человеческий рост. Последние захоронения датируются 1938 годом, то есть еще до прихода советской власти. Что интересно, на «последних» плитах, в дополнение к еврейским текстам, имя и фамилия уже указаны на немецком языке (видимо, тогда не все могли прочесть квадратный еврейский шрифт).

 А  на окраине кладбища находится оhель Ружинского ребе. Рабби Исроэль вел поистине царский образ жизни, и многие евреи действительно видели в нем «царя Израиля», что явилось поводом для преследования со стороны царя русского, не терпевшего конкурентов. Его дворец, выезд четверкой лошадей, оркестр, золотая ермолка и золотые сапоги — все было царским. Правда, как уверяли хасиды, золотые сапоги были без подошвы, и Ружинский ребе ходил босиком по голой земле, но внешне, внешне это было по-царски. Могила Ружинского ребе тоже царская. Хотя здесь как раз и уместно вспоминаются золотые сапоги без подошвы. Ибо надгробие над могилой не украшено росписями и резьбой, не блестит мрамором или позолотой. Глыба цемента. Но глыба. Огромная. Великолепная (если так можно сказать о глыбе). В отличие от всех виденных нами надгробий, оно значительно больше стоящих рядом людей. И ты, при всем своем республиканском воспитании, поневоле начинаешь проникаться чувством « что такое царь».

Уезжая из Садигоры, мы разыскали бывший дворец садигорских цадиков. Чудесное имение «Золотой поток», где ныне местная «Сельхозтехника» ремонтирует трактора. Точнее, ремонтировала, потому что даже трактора не выдерживают этого. Прекрасный фасад псевдомавританского стиля почти не виден из бурьяна, часть стекол разбита... В зале ( а , судя по заделанному кирпичом проему для арон-койдеша, это был молитвенный зал) во многих местах провалилась крыша, часть боковых стен снесена, пол густо усеян мусором. Но восстанавливать это некому. Черновицким и садигорским (если они еще есть) евреям не до царского великолепия,  а  садигорским хасидам «Золотой поток» не нужен, потому что они живут везде, кроме самой Садигоры...

 А  наш путь лежал на запад, к берегам Белого Черемоша, в славный город Вижницу. В своей книге «Рассыпанные искры» Эли Визель посвятил большую главу Ружинскому ребе, хотя сам Визель был потомком вижницких хасидов («Я внук Доди-Фейга, вижницкого хасида»). Здесь, в этих местах, прошло его детство. Вижница расположена на самой границе Черновицкой области. Достаточно переехать мост, и вы в области Ивано-Франковской. Это еще будет, но сначала — Вижница. Крохотный городок, безлюдный по случаю воскресенья и третьего дня празднования десятилетия независимой Украины. Здание вижницкой иешивы, превращенное в маслозавод, и дом вижницких цадиков, где сейчас расположен военкомат.  А  кладбище находится в селе Черногузы, вплотную примыкающем к Вижнице.

Еврейское кладбище зажато между жилыми домами и по этой причине (со всех сторон огорожено заборами),  а , может быть, потому, что оно до последнего времени было действующим, находится во вполне приличном состоянии. Вход на территорию с левого края и прямо там находится оhель вижницких цадиков. В отличие от виденных нами ранее, этот оhель не имеет капитальных стен. Двускатная крыша и стены — решетка из прутьев. Над могилами — серый бетонный прямоугольник и табличка с именами людей, похороненных здесь. Оhель часто посещается, о чем свидетельствует великое множество свечных огарков у могилы и спокойное равнодушие местных жителей: подумаешь, эка невидаль, опять евреи приехали...

Если смотреть от входной калитки, то кладбище кажется крохотным, но стоит свернуть направо от оhеля, как вы обнаруживаете истинные размеры бейт-кворот. Кладбище огромных размеров, причем последнее захоронение там было совершенно в 1992 (!) году. В отличие от садигорского, черногузское (или вижницкое) кладбище утопает в зелени. Не в зарослях бурьяна,  а  именно в зелени. После выжженной августовской Одессы трава зеленого цвета выглядит странно, но приятно...

Ну, вот мы и в Косове. Это название сейчас известно всему миру, но, в отличие от балканского Косово, украинский Косов тих и уютен.

Если Вижница расположена у подножья гор, то Косов — это уже Карпаты. Отсюда недалеко до Яремчи, Ворохты, Верховины, Яблуницкого перевала... Вообще, в этих местах (и в Косове, и в соседних Кутах) долгое время жил Баал Шем-Тов, и этот факт можно смело использовать в туристических проспектах. Не потому, что хлынут толпы евреев, жаждущих пройти путем рабби Исроэля. Нет, просто Баал Шем-Тов любил природу, и уж если выбирал для жительства какое-нибудь место, то природа там была необыкновенно красива. Как и большинство горных городков, Косов вытянут вдоль речной долины, причем метрах в трехстах от берега уже начинаются горы. Косов — маленький и уютный, там вряд ли больше трех десятков нешироких улиц, большинство из которых в два-три квартала. Архитектура — гуцульская с острыми скатами крыш, кружевными балкончиками и цветами на подоконниках. Евреев в городе почти (или совсем) не осталось, но кладбище сохранилось. Расположенное на окраине города ( а  окраина в Косове — это горы), кладбище круто ползет вверх, так что приходится проявлять поистине чудеса ловкости, балансируя на скользких тропинках. Со стороны заметить кладбище непросто, потому что оно практически полностью скрыто зеленью, еще более буйной, чем в Черногузах, но зато оhели видны хорошо. Это не опечатка — именно оhели, в отличие от прочих, косовские цадики похоронены в различных частях кладбища, и вот пришлось сооружать несколько шатров.