|
В Казимеже — бывшем еврейском квартале Кракова — прошел уже ставший традиционным фестиваль еврейской культуры. Фестиваль печальный — еврейская культура в отсутствии евреев, живших здесь веками. Но и жизнеутверждающий — он, по крайней мере, свидетельствует, что, несмотря на близость концлагерей в Освенциме и Бжезинке — всего час езды на электричке — «окончательное решение» не восторжествовало.
Я помню, как трудно мне было в Казимеже в первый раз. Еще не сняли «Список Шиндлера», еще не отреставрировали улицу Широкую и синагоги, и район выглядел пустым и заброшенным. Со временем я понял, как важно бывать здесь — хотя бы ради памяти тех, кто уже не пройдет по своим родным улицам. И то, что фестиваль стал одной из «визитных карточек» древнего Кракова, и то, сколько молодежи — и евреев, и поляков — каждый год приезжает в Казимеж, подтверждает, что отношения между народами действительно стали другими.
Но в этом году, примерно за неделю до фестиваля, произошло событие, которое позволяет посмотреть на эти отношения несколько иначе. Центр Визенталя начал в Польше рекламную кампанию акции «Последний шанс», которая является последней попыткой Центра, все эти годы занимавшегося поиском нацистских преступников, все же отыскать тех, кому удалось уйти от ответственности за массовые убийства. При этом за информацию о преступниках предлагается финансовое вознаграждение. Вот и все. Однако у многих польских политиков и общественных деятелей акция вызвала раздражение, недоумение, протест, — и не то чтобы у людей, которых можно заподозрить в антисемитизме. Напротив, акция покоробила таких людей, как, например, главный редактор «Газеты выборчи» Адам Михник и депутат Европейского парламента Бронислав Геремек. Эти люди, когда-то создававшие «Солидарность», не нуждаются в защите своей репутации. (Антисемиты постоянно «подозревают» обоих в еврейском происхождении.) И Михник, и Геремек, и некоторые другие польские общественные деятели, высказавшиеся против акции Центра Визенталя, немало сделали для гармонизации еврейско-польских отношений. Так что будем считать, что они хотели как лучше. Михник, например, был раздражен финансовой стороной дела. А Геремек, думающий о месте своей страны в новой Европе, считает, что для Польши будет лучше, если будут помнить о тех многочисленных праведниках, которые спасали польских евреев, рискуя собственной жизнью и жизнью своих близких.
Замечу только, что слышны были и другие голоса, объясняющие, почему Центр Визенталя имеет моральное право предпринять последнюю попытку отыскать палачей в странах Центральной и Восточной Европы и почему платить за информацию о преступнике — отнюдь не подрыв морали: ведь не ужасаемся же мы, когда назначают денежное вознаграждение за поимку убийцы одного или пяти человек? А убившего, скажем, сто тысяч? Но только эти голоса, принадлежавшие, например, руководителю восстания в Варшавском гетто Мареку Эдельману или председателю редакционного совета журнала «Мидраш» Константину Геберту, были уважаемыми, но все же еврейскими голосами. Мне же очень не хотелось, чтобы мой текст выглядел как история еще одной полемики евреев с поляками...
Как раз в те дни, когда в Польше обсуждали акцию Центра Визенталя, в столице страны прощались с Яцеком Куронем — товарищем Михника и Геремека, одним из основателей «Солидарности». Это был необыкновенный человек. У него был дар совести. О Куроне рассказывали — и это не легенда — что во время отсидки по политической статье он — поляк, увидев, что зеки пренебрежительно обращаются с пожилым заключенным-евреем, объявил себя евреем. И ценой этого заявления — а Куроня даже уголовники уважали — избавил старого человека от издевательств. Вот если бы высказался этот человек, я был бы согласен с любой его моральной оценкой — но его уже нет.
И тут произошло чудо, которое может случиться, когда речь идет о памяти незаурядного человека. Из печати вышла книга журналистки Анны Биконт «Мы из Едвабне». Книга эта — своеобразное продолжение другой печальной книги — журналиста Кароля Гросса «Соседи». Журналист рассказал о погроме, который произошел уже после освобождения Польши от нацистов, погроме, в котором евреи небольшого городка Едвабне гибли от рук своих польских соседей. Узнав об этом, журналистка Анна Биконт собрала свидетельства очевидцев, чтобы восстановить полную картину трагедии. А Яцек Куронь написал к книге своей давней соратницы по «Солидарности» предисловие, которое увидело свет уже после его смерти.
«Не ощущаю сильного дискомфорта от того, что поляки оказались убийцами, — пишет Куронь. — Убийц можно найти в каждой нации. ...Укрывательство убийц и отрицание реальности является пятном на добром имени Польши».
Вот, собственно, и все. Если товарищи Куроня прочли это, — думаю, они все и сами поняли. Полемику о целесообразности и нравственных аспектах акции «Последний шанс» на этом можно считать завершенной.
«Еврейское слово»
|
