АЛЕКСАНДР БОВИН — ПОСОЛ РОССИИ НА ВСЕ ВРЕМЕНА

ЭЛИНОР ГИНЗБУРГ

В Москве его называют «легендой российской журналистики». В Израиле он — российский посол на все времена. Неважно, что бывший. Недавно Бовин снова побывал в Израиле, представляя свою новую книгу «ХХ век как жизнь».

О своих мемуарах Александр Евгеньевич говорит скромно: «Это, как писал Герцен, «отражение истории в человеке, случайно попавшемся на ее дороге».

Он признается, что послом в Израиле стал не случайно: «Я считал нашу ближневосточную политику односторонней и настаивал на ее корректировке. И когда корректировка началась, мне предложили принять в ней активное участие. Не только обозревать, но и делать. Это же очень интересно — налаживать после 24-летнего перерыва хорошие отношения с не совсем обычной страной».

Я встретилась с Бовиным в Иерусалиме после его творческого вечера. На фоне силуэтов древнего города, естественно, разговор зашел о столице Израиля.

— Можно ли уже сегодня как-то решить судьбу Иерусалима?

— Конечно. Были предложения, например, установить чисто религиозную власть в Святом городе. Ведь и сейчас Восточный Иерусалим живет своей жизнью, хотя считается частью Израиля. Там действует масса палестинских учреждений. По закону они не должны иметь связи с автономией, но все понимают, что это невозможно. Может быть, стоит легализовать это положение — вот и будут первые шаги к решению.

—   А  расплачиваться за это будут евреи. Причем, в буквальном смысле, ведь десятки тысяч арабских домовладельцев не платят налог на землю, и это ложится двойным бременем на жителей Западного Иерусалима.

— Так может, легализовать эту ситуацию, чтобы она не провоцировала постоянные конфликты? Помню, в мою бытность послом я посетил какое-то израильское министерство, расположенное в Восточном Иерусалиме, так палестинцы накатали на меня донос в Москву. Я им говорю: не путайте географию с политикой. Если бы это министерство было на Луне, я бы слетал и на Луну. Вот и все, и отстаньте от меня.

— Кстати, в середине 90-х президент Киргизии Аскар Акаев во время официального визита в Израиль заявил, что откроет киргизское посольство в Иерусалиме. Разразился дипломатический скандал. Это была оплошность президента или серьезное намерение?

— Как ни забавно, я в то время был не только послом России, но по совместительству и послом Киргизии в Израиле. Акаеву хотелось сделать что-то приятное Израилю, но он был не в курсе острой ситуации, существующей вокруг Иерусалима. Вот он и сказал, мы-де откроем в Иерусалиме посольство. Естественно, это вызвало восторг среди евреев и возмущение палестинцев. Вследствие чего мне было поручено передать послу Киргизии протест Арафата. Что я и исполнил.

— То есть, посол России Александр Бовин вручил ноту протеста послу Киргизии Александру Бовину?

— Да... Не пришлось никуда ехать. В этом было удобство сидения на двух стульях.

— Вы говорили, что в первые годы работы послом были ближе по своим взглядам к левому Йоси Бейлину,  а  сегодня приближаетесь к позиции правого Авигдора Либермана. Чем вы объясняете такую метаморфозу?

— Очень просто. Я всегда говорю, что в Израиле я прошел школу Арафата, даже, я бы сказал, университет Арафата.

— Вы много раз встречались с ним. Какое он на вас произвел впечатление?

— Да никакого. Раис не блещет ни красноречием, ни эрудицией, не высказывает никаких оригинальных мыслей. Впечатляет только одно: почти 60 лет он удерживал власть. Для Ближнего Востока это редкость. Он все время был этаким двуликим Янусом: одно лицо для своих братьев-арабов и совершенно другое — для европейцев и американцев. Только поэтому он сумел выжить в сложнейших переплетах и встать на лужайке перед Белым домом рядом с президентом США.

— В своей новой книге вы рассказываете, что еще в 1994 году написали в МИД письмо об Арафате. По сути, оно было пророческим. «Следовало бы исходить из того, что Арафат как политическая фигура принадлежит прошлому. Было бы полезно ...более пристально вглядеться в его окружение и постараться наладить контакты с его возможными «наследниками», — писали вы тогда. И мы видим, что именно это сегодня пытаются делать Соединенные Штаты. Интересно, почему Россия тогда не прислушалась к вашему мнению?

— Российский МИД — очень неповоротливая структура и на мои выводы не обратили внимания. Вот мы и плетемся в хвосте событий. Все уже давно забыли, что Россия со времен Мадридской конференции 1991 года является коспонсором мирного процесса. Россию даже перестали приглашать на ближневосточные саммиты,  а  ведь МИД долгие годы добивался, чтобы формат нашего присутствия на различных процедурах не уступал американскому.

— Помните знаменитую фразу князя Александра Горчакова, 26 лет возглавлявшего МИД России? В циркулярной депеше, разосланной во все российские посольства, он написал: «Россия сосредоточивается». Нынешняя Россия тоже начинает сосредоточиваться.

— Сегодня Москва официально исповедует позицию равноудаленности. Это прекрасно, но только тогда, когда стороны, от которых ты равно удален, равно правы. Но разве можно быть равно удаленным от террориста и его жертвы?  А  ведь именно об этом идет речь... И все же терроризм нас чему-то научил. Сегодня уже немного стыдно сказать, что Израиль неадекватно реагирует на теракты.

— И все же давайте вернемся к метаморфозе, которую претерпела ваша позиция по вопросу израильско-палестинского конфликта. В сущности, вы «правели» вместе с народом Израиля.

Недаром антисемиты во все времена подозревали, что вы — еврей, потому и любите Израиль...

— ... А  я им во все времена отвечал, что мои родители, бабушки и дедушки родом из города Шацка Рязанской губернии,  а  там от Рождества Христова евреев не водилось. Что касается моего «правения», то в первые годы посольской деятельности, когда речь шла об «уступках» израильтян, я думал: какие же это «уступки», если Израиль отдает только то, что он захватил в ходе войн. Потом я понял, что кризисные ситуации вызывали сами палестинцы, ...ведь вся кровавая карусель войн и террора закрутилась по вине арабов, причем первая война началась буквально на следующий день после провозглашения Государства Израиль — 15 мая 1948 года. Можно смело утверждать, что если бы арабские государства приняли решение мирового сообщества, история Ближнего Востока пошла бы иным путем.

Если бы на следующий день после появления Государства Израиль арабы провозгласили бы создание Государства Палестина, если бы у них хватило ума в 1948 году встать на путь мирного сосуществования двух государств на этой земле, то в 2002 году Арафату не пришлось бы прятаться в бункерах Рамаллы.

Но в 1948 году арабы рассчитывали на быструю победу. Конечно! Против Израиля выступили армии Египта, Сирии, Ливана, Трансиордании и Ирака. «Это будет война на истребление, — заявил тогда генеральный секретарь Лиги арабских государств Аззам Паша. — Это будет грандиозное истребление, о котором будут говорить так же, как говорят о вторжении монголов и крестовых походах». Но все получилось «с точностью до наоборот».

И вот, что еще очень важно. После войны 1948–1949 годов большая часть тех районов Палестины, которые по решению ООН должны были отойти арабам, так и осталась у арабов — эти районы захватила Иордания. Казалось бы, чего проще: король Иордании передает эту землю своим палестинским «братьям» и дело с концом. Но он не передал. Почему? По очень простой причине: воевали не за создание Государства Палестина рядом с Государством Израиль. Воевали за уничтожение Государства Израиль. Арафату не нужен был Западный берег реки Иордан, ему нужен был Восточный берег Средиземного моря. Именно по этой причине он отказался принять то, что ему предлагал Барак в Кемп-Дэвиде.