АЛЕКСАНДР КЕРЕНСКИЙ КАК «ЖЕРТВА ЕВРЕЕВ» И «ЕВРЕЙ»

Б.КОЛОНИЦКИЙ

Александра Федоровича Керенского многие считали и считают евреем. Это мнение странным образом объединяет и многих антисемитов, и некоторых евреев, желающих «национализировать» известного политического деятеля.

Британский посол в России сэр Дж. Бьюкенен писал о том, что у Керенского была еврейская мать. О «полуеврее» Керенском писал и английский военный атташе   А .Нокс. Однако никакие документы, свидетельствующие о том, что среди его предков были евреи, пока не выявлены исследователями. Напротив, достоверно известно, его отец, Федор Михайлович Керенский происходил из семьи священников, сам закончил Пензенскую духовную семинарию ( а  впоследствии и историко-филологический факультет Казанского университета).

Ничего не известно о еврейских предках Александра Федоровича и С.Керенскому, внуку главы Временного правительства (по крайней мере, так он заявил в личном разговоре с автором этой статьи).

Однако у главы последнего Временного правительства была устойчивая репутация филосемита. Карьеру Керенского во многом определяло общественное мнение радикальных кружков столичной интеллигенции.  А  представления о политической корректности в среде радикальной интеллигенции определенно требовали решительного противостояния антисемитизму.

Молодой юрист Керенский в 1906 году вступил в группу т.н. «политических адвокатов», защищавших противников режима на судебных процессах. В качестве радикального «политического адвоката» Керенский приобрел популярность, и осенью 1910 года лидеры Трудовой группы предложили ему баллотироваться в Государственную Думу по списку трудовиков. Среди лиц, сделавших Керенскому это предложение, был и Л.М.Брамсон, видный деятель ряда еврейских организаций и активный сотрудник еврейских изданий.

В Думе Керенский укрепил свою репутацию радикала и борца с антисемитизмом. Для правых молодой депутат становился знаковой фигурой, олицетворяющей образ национального врага. В июне 1913 года Керенский избран председателем IV Всероссийского съезда работников торговли и промышленности. Председательство радикального адвоката в собрании подобного рода вызвало насмешливые комментарии правых политиков. В Думе Н.Е.Марков (Марков 2-й), в свойственной ему манере заявил: «Депутат Керенский, насколько мне известно, да и вам тоже, адвокат, - во всяком случае, не приказчик; может быть приказчик еврейского кагала, но это в переносном смысле...».

Но в радикальных кругах подобные выступления черносотенцев лишь умножали славу молодого лидера трудовиков.

В 1911-1913 годах вся Россия была взбудоражена делом Бейлиса, обвиненного в совершении ритуального убийства. В правой прессе и в Государственной Думе велась открытая антисемитская агитации. Кодекс поведения радикального русского интеллигента требовал в подобной ситуации немедленных и решительных действий. Левые, либералы и даже часть консерваторов начали кампанию в защиту Бейлиса. В этой атмосфере Керенский выступил 23 октября 1913 года в Думе с резкой речью по поводу процесса. В тот же день состоялось собрание присяжных поверенных округа Санкт-Петербургской судебной палаты. Радикалы-юристы решили превратить обычное заседание в политическую демонстрацию и мобилизовали всех своих сторонников. Председатель начал было обсуждение заявленной повестки дня, однако Керенский и социал-демократ Соколов настояли на обсуждении дела Бейлиса. В итоге большинство собравшихся проголосовало за резолюцию, резко осуждающую действия властей. Резолюция протестовала против «нарушений основ правосудия», она указывала, что на суд возлагаются «чуждые ему задачи... сеять семена расовой ненависти и межнациональной вражды». Демарш присяжных поверенных имел большой резонанс в России и за рубежом.

Против организаторов протеста было возбуждено дело по статье 279 «Уложения о наказаниях» (составление и распространение ругательных писем или других сочинений, оскорбительных для высших в государстве мест и лиц), и власти предприняли попытку лишить Керенского депутатской неприкосновенности. Он был осужден на восемь месяцев заключения, однако его продолжал защищать депутатский иммунитет. В глазах радикальной общественности Керенский и Соколов стали мучениками и героями. Для них организовывали специальные банкеты, им посылали приветственные телеграммы. В Думе Керенскому устроили настоящую овацию. В октябре же присяжные оправдали Бейлиса.

Для радикальной интеллигенции Керенский после дела Бейлиса был героем, ее полномочным представителем в мире большой политики. Показательно, например, адресованное ему письмо некой В.Поповой: «Было горько и вместе с тем радостно читать газетные известия по делу адвокатов. Горько за неправду, за притеснения и радостно, бесконечно радостно слышать правду из уст сильных и честных людей. Большое, большое спасибо! ... Очень прошу в далекую Сибирь прислать Вашу карточку. Ни в журналах, ни в магазинах — нигде нет Вашей хорошей фотографии.  А  мне так хочется иметь Вашу карточку. Вы не откажете мне в этой небольшой просьбе? Так приятно иметь всегда перед собою лицо смелого и честного человека».

Керенский посвятил делу Бейлиса статью, опубликованную в «интеллигентском» журнале «Северные записки». Это также способствовало укреплению его репутации в радикальных кругах.

В годы Первой мировой войны неоднократно появлялись слухи о том, что в прифронтовой полосе еврейское население занимается шпионажем в пользу противника. Особый резонанс вызвало сообщение о том, что в местечке Куже евреи якобы даже обстреливали русские войска. Керенский отправился на место событий и провел собственное расследование. Выступая в июле 1915 года в Государственной Думе, он назвал обвинение евреев Куже в нападении на русских солдат «гнусной клеветой».

Репутация Керенского в еврейских кругах укрепилась. Неудивительно, что когда Керенский во время Мировой войны перенес серьезную операцию (у него была удалена почка), то среди организаций, направивших ему приветствия и пожелания скорейшего выздоровления, была и Еврейская демократическая группа.

После Февральской революции имя Керенского часто связывалось как с еврейской темой, так и с антисемитизмом.

В прессе социал-демократов появлялись сообщения об антисемитизме сторонников Керенского. Так, газета меньшевиков сообщала, что в середине июля в Минске распространялись черносотенные листовки, в них евреи обвинялись в контрреволюционных действиях и даже в организации покушения на Керенского. Авторитет популярного политика использовался для провоцирования погромных настроений.

В октябре в московской большевистской газете появилась заметка, в которой сообщалось, что в Черниговской губернии некий прокурор якобы пытался отравить заключенного. Прокурору приписывались следующие слова: «Помучитесь немного, и одним ленинцем станет меньше,  а  то вы, жиды, все бунтуете и хотите свергнуть Керенского».

Через несколько дней в центральной большевистской газете появилась публикация, посвященная «истязаниям в тюрьмах Керенского». В ней обличался «некоронованный самодержец Керенский»,  а  заканчивалась она призывом: «Долой антисемитов!»

К сообщениям большевистской прессы следует относиться осторожно. Она в то время старалась описать своих противников как антисемитов или союзников антисемитов. Но, представляется, эти эпизоды вполне могли иметь место: какое-то время имя Керенского было привлекательно и в некоторых кругах националистов, видевших в нем кандидата на роль «русского Бонапарта».

В то же время в некоторых правых кругах рассуждали о якобы еврейском (реже — немецком) происхождении Керенского. В этом отношении интересна эволюция газеты «Гроза», одного из немногих черносотенных изданий, переживших Февраль. До революции указывалось, что газета издавалась Обществом по изучению иудейского племени. Затем этот подзаголовок исчез, но газета сохранила свой боевой лозунг: «Россия для русских». «Гроза» была антисемитским и монархическим изданием, она сохраняла верность Николаю II, осуждая видных политиков, генералов, даже членов семьи Романовых за предательство императора. При этом газета выступала с антивоенных позиций, что, по-видимому, влияло и на ее отношении к Керенскому.

В апреле он противопоставлялся как реалистичный политик, признающий войну лишь для самозащиты, антинациональным «помещикам, банкирам и купцам», которые настаивали на ведении войны до победы над Германией с целью завоеваний «в угоду союзникам».

Но после назначения Керенского военным министром в мае газета начала его критиковать. «Гроза» намекала, что военный министр особо благоволит к евреям: «Войсковые съезды для составления своих войск просили разрешить малороссы и евреи. Евреям военный министр Керенский разрешил,  а  малороссам отказал».

Однако указание на происхождение Керенского в этой газете еще отсутствовало.

После Июльского кризиса «Гроза» усилила как критику Керенского, так и антисемитскую тему в ней. Указывается, что «адвокат Керенский» желает угодить «французам, англичанам и евреям». При этом отмечается, какая именно антинациональная сила играет ведущую роль: «Война нужна жидам — они всем заправляют». Читателю давали понять, что Керенский не только служит антинациональным силам, но, возможно, принадлежит к ним: «... какой-то мальчишка ... бритый адвокат, с лица похожий на жида».

Первое известное нам определенное упоминание о «Керенском-еврее» также относится к июлю. Некий солдат-фронтовик не ранее 12 июля написал письмо комиссару 7-й армии: «... предатель есть не солдат,  а , наоборот, предателем мы, окопные солдаты и офицерство, считаем вас, тыловиков, т.е. комиссаров, буржуев и Керенского, так как и он происходит из буржуев и, как видно по фамилии, то и еврейского вероисповедания...»; «...бросим окопы и пойдем на Петроград душить такую сволочь, как вы, и первая пуля принадлежит Керенскому». Как видим, антивоенные, антитыловые и антибуржуазные настроения могли переплетаться с антисемитизмом.

Очевидно, слухи о еврейском происхождении и (или) «еврейском поведении» Керенского получали все большее распространение. Некий житель Петрограда 23 августа записал в своем дневнике: «Керенский слаб и по-еврейски кичлив. Ему, как Дон Кихоту, с мельницами воевать,  а  не с немцами».

После выступления генерала Корнилова в обществе усилилось критическое отношение к Керенскому. Это проявилось и в дальнейшем развитии «еврейской темы». Показательны публикации в газете правых эсеров, которая особенно активно защищала главу Временного правительства. Корреспондент описывал свой разговор с крестьянами Петроградской губернии:

— Говорят, что Керенский жид, правда, аль нет?

— Кто же говорил вам об этом?

—  А  слух такой пошел. Говорят, что и Рига из-за него пала. Он там с каким-то Войтинским телеграммами пересылался. Может, это они Ригу немцам продавали? Известно, от жидов проку не будет.

— Да, что вы, товарищи, вас морочат,  а  вы верите! Откуда вы взяли, что Керенский — еврей, что Рига пала из-за него? Керенский всей душой Россию любит и за вашу же свободу с Корниловым борется.

Интересна аргументация автора: в качестве доказательства русского происхождения революционного вождя используется следующий довод: Керенский — патриот и борец за свободу (такая логика как бы предполагает, что еврею это чуждо). Однако, крестьяне не верили корреспонденту. Основой для их подозрений стало отсутствие порядка в государстве — в этом, по их мнению, мог быть заинтересован только «жид».

Об антисемитизме противников Керенского «Воля народа» писала и в последующие дни. Показательна заметка писателя М.Пришвина: «Всюду на улице из уст черного люда вы слышите, как говорят о первом нашем интеллигенте, получившем воплощение в государственном бытии: Керенский — жид».