МИШКА ЯПОНЧИК: ПОСЛЕДНЯЯ ТАЙНА

ДАНИЭЛЬ КЛУГЕР

Однажды я заинтересовался: откуда пошло утверждение, что Исаак Бабель Беню Крика писал с Мишки Япончика? Оказывается, публикации рассказа «Король» в журнале ЛЕФ в 1923 году предшествовало редакторское предисловие: «Героем является знаменитый одесский бандит Мишка Япончик, стоявший одно время во главе еврейской самообороны и вместе с красными войсками боровшийся с белогвардейскими армиями, впоследствии расстрелян».

Непонятно, с какой целью привязал Бабель своего героя к фигуре реального человека? Особенно если учесть тот факт, что ни в малейшей степени биография Бени Крика не совпадает с биографией Моисея Винницкого по кличке Мишка Япончик. Только факт рождения в Одессе. Согласитесь, не так много. Начнем с того, что бабелевский Король много старше своего прототипа. Моисей Винницкий не был «королем», потому что родился в 1891 году, а в 1907-м, в 16-летнем возрасте, уже ушел на каторгу, с которой вернулся лишь после Февральской революции.

«Ну, хорошо, — скажете вы. — Может, хронология нарушена. Но на каторгу он ушел — значит, тоже был уголовником? Каторгу-то просто так царские суды не давали!»

Верно, каторгу суды царские просто так не давали. И Мишка Япончик каторгу получил, вообще-то, вместо виселицы — учли его несовершеннолетие. А к смертной казни в царские времена приговаривали за преступления политические. Уголовники, за редчайшими исключениями, получали каторжные работы.

Словом, до революции не было никакого уголовника и налетчика Мишки Япончика. А был юный революционер Моисей Винницкий. Впрочем, кличку свою он получил еще тогда — за скуластое лицо и узкий разрез глаз товарищи назвали его Японцем. Какие товарищи? А соратники по борьбе, члены анархистской террористической организации «Молодая воля».

К революционной антиправительственной борьбе Моисей Винницкий присоединился еще в 1905 году. Во время еврейского погрома, учиненного в Одессе черносотенцами при попустительстве (если не подстрекательстве) властей, 14-летний сын Меира-Вольфа Винницкого вступил в «Еврейскую самооборону» и участвовал в стычках с погромщиками. А в скором времени вступил в «Молодую волю». В 1907 году по поручению организации Мишка Япончик убил полицмейстера. Вот за это громкое дело и был Мишка Винницкий приговорен к смертной казни, которую заменили на 12 лет каторжных работ. Отбыл 10 лет, а дальше — Февральская революция, амнистия всем политзаключенным, и повзрослевший Мишка Япончик вернулся в Одессу.

Чем он занимался здесь? Вообще-то можно было бы его, конечно, назвать просто главарем одесских налетчиков. Действительно — грабежи богатых людей, налеты на кассы и банки и тому подобные подвиги сделали его наконец-то королем одесского уголовного мира.

Но было тут кое-что, мешающее даже на этом этапе его карьеры отождествить Мишку Япончика с романтическим разбойником бабелевских рассказов.

В то время провести четкий водораздел между чистыми уголовниками и уголовниками с политической окраской было трудновато. До революции, впрочем, тоже. Кем считать, например, Камо? Или того же Кобу? Или Красина, сбывавшего деньги и ценности, полученные в результате «эксов» (то бишь налетов на банки, кассы и т.  д .)? Вот и бывший политкаторжанин Моисей Винницкий в рамки понятия уголовника, пусть даже самого знаменитого и дерзкого, не укладывается. Во-первых, сам он по-прежнему числил себя в анархистах. Да и в документах того времени его людей называли не бандитами, а боевиками. Историк Виктор Савченко в книге «Анархисты гражданской войны» пишет, что вернувшийся с каторги Япончик не прерывал своих старых связей с анархистами. Сам он сформировал «еврейскую боевую дружину», которая противостояла погромщикам, участвовала в акциях анархистов (нападения на полицейские участки, экспроприации и т.  д .).

Во-вторых, он действительно помогал деньгами и оружием красному подполью. Его непосредственные подчиненные отстреливали по ночам деникинских офицеров, а за ним охотилась контрразведка.

«Когда власть в Одессе перешла к большевикам, так называемая «еврейская боевая дружина» Япончика вошла в состав Одесской советской армии как резерв правительства и командования и была переведена на государственное содержание...» (Виктор Савченко. «Анархисты гражданской войны»).

«Одесская советская армия» впоследствии влилась в РККА. И в начале 1919 года король одесских налетчиков стал командиром Красной армии.

Собственно говоря, об этой истории писали многие — как правило, в фарсово-анекдотических тонах. Правда, однако, заключается в том, что... Впрочем, для начала — документ. Вот такой (с сокращениями):

«Я, Моисей Винницкий, по кличке Мишка Япончик, приехал четыре дня тому назад с фронта, прочел в «Известиях» объявление ОЧК (Одесская чрезвычайная комиссия. — Ред.), в котором поносят мое доброе имя. Со своей стороны могу заявить, что со дня существования ОЧК я никакого активного участия в этом учреждении не принимал.

...Записавшись добровольцем в один из местных боевых отрядов, я был назначен в конце апреля в 1-ю Заднепровскую дивизию, куда я немедленно отправился. Проезжая мимо станции Журавлевка Ю.З.Ж. Д ., мне стало известно, что под руководством петлюровского офицера (Орлика) был устроен погром в Тульчине, куда пошел Жмеринский полк для ликвидации погромной банды. К несчастью, командир отряда был убит, не дойдя к месту назначения. Красноармейцы, зная мою железную волю, на всеобщем собрании избрали меня командиром...

Все вышесказанное подтверждаю документами, выданными мне тульчинским военным комиссаром за № 7.

...После целого ряда военных испытаний я попал в Киев, где я получил... назначение в первый Подольский полк, где подольским воен. губ. комиссаром была возложена на меня задача как на командира бронепоезда за № 870932 очистить путь от ст. Вапнярка до Одессы от григорьевских банд, что мною было выполнено; подтверждается документом командующего 3-й армии за № 1107...»

Письмо было опубликовано в «Известиях» в конце мая 1919 года. Как видим, карьера Мишки Япончика как командира Красной армии началась задолго до формирования одесского полка. Что же до полка из «уголовников» — действительно, в июне 1919 года Япончик предложил сформировать полк из одесских боевиков и студентов. Были в нем, разумеется, и просто уголовники, но они отнюдь не составляли большинство. Собственно говоря, основой полка стала «еврейская боевая дружина». Большинство полка составляли те, кого называли боевиками — анархисты-террористы, революционеры с дореволюционным стажем. Чуть больше семисот штыков. 54-й имени Ленина полк РККА (так он официально назывался) направился на Южный фронт в распоряжение Ионы Якира, а Якир придал одесситов бригаде, которой командовал Григорий Котовский.

По прибытии на фронт в районе Крыжополя полк получил приказ выбить с позиций петлюровские части. Приказ был выполнен, «одесситы», забросав ручными гранатами окопы противника, захватили позиции. О дальнейших событиях различные источники сообщают по-разному, в основном путано и невнятно. Большая часть источников излагает версию начальника Особого отдела ВЧК 3-й армии, старого большевика Федора Фомина: воинство Япончика на радостях от быстрой победы перепилось, опомнившиеся петлюровцы их выбили с захваченных позиций, после чего новоиспеченные красные бойцы драпанули с фронта вместе со своим командиром.

Честно сказать, эта версия немного смущает меня. Во-первых, источник ее — Фомин — был врагом Япончика еще с 1918 года. Во-вторых, ему же принадлежит и тот рассказ о формировании 54-го полка, который обходит молчанием и предыдущую службу в Красной армии Мишки Япончика, и истинный состав вновь сформированного соединения. Именно у него впервые появляется опереточная картинка блатных, решивших от греха подальше слинять на фронт...

Иными словами, версию можно принять, если считать солдат 54-го полка действительно трусливыми уголовниками. Но, как уже было сказано выше, это не соответствует действительности! Ядро 54-го полка составляли люди, участвовавшие в десятках стычек с превосходящими силами противниками — с белогвардейцами и гайдамаками. Их командир, как бы к нему ни относиться, судя по документам и свидетельству очевидцев, тоже был не робкого десятка. Что же произошло в действительности тогда, жаркими ночами конца июля?

Так или иначе, в результате какой-то невнятицы полк то ли отступил, то ли был разбит. Прискакавший в расположение части комбриг Григорий Котовский (54-й полк подчинялся непосредственно ему) приказал отвести одесситов в тыл для переформирования и военной учебы. При посадке в поезд их разоружили.

Тут новое несоответствие рассказу «старого чекиста». Согласно Фомину, «одесситы» сами захватили поезд, угрожая оружием, вышвырнули из него пассажиров (предварительно их ограбив), а потом отправились в Одессу. И возглавлял это безобразие якобы их командир.

Вместо учебы «одесситов» подвели под шашки котовцев — что-то около сотни человек, «ближний круг» командира. Тоже не очень понятно — как и где, документы не сохранились.

Самого же Япончика, его жену и ближайшее окружение каким-то образом удалось выманить из поезда, в котором красный командир Моисей Винницкий собирался добраться до комдива Якира, и застрелили. Безо всяких судов и арестов. Остальные бойцы 54-го полка были распределены в другие части. История Мишки Япончика — революционера и красного командира — закончилась на этом. И началась история короля одесских бандитов Бени Крика, полностью вытеснившая благодаря таланту Исаака Бабеля подлинные события из общественной памяти.

Впрочем, история имела шанс вернуться. В 1925 году, когда Григорий Котовский, был застрелен неким Меиром Зайдером по кличке Майорчик. Официальная версия гласила, что это было убийство «от обиды» — за то, что Котовский отказался повысить Зайдера в звании, тот его застрелил. Об убийце говорилось, что был он когда-то не то уголовником, не то хозяином борделя в Одессе. И очень неохотно, вскользь проговаривалось, что Меир Зайдер был, во-первых, человеком, который в 1918 году в оккупированной белыми Одессе свел двух не то революционеров, не то уголовников — Григория Котовского и Моисея Винницкого. А во-вторых, что Майорчик оказался едва ли не единственным представителем командования 54-го полка, случайно уцелевшим в 1919 году. В 54-м полку Меир Зайдер был начальником штаба, правой рукой Мишки Япончика.

Если вспомнить, что именно бригада Котовского расправилась с ядром «одесского» полка, можно вполне предположить, что это убийство оказалось местью за смерть Мишки Япончика. Ведь его и Котовского связывали не только должностные отношения. Они были старыми товарищами по борьбе в подполье, отряду Котовского оружие шло через Япончика, люди Мишки прятали Котовского во времена, когда деникинская контрразведка разыскивала его. Разумеется, он никак не ожидал, что старый товарищ распорядится его «разменять». Между тем даже поверхностного взгляда хватило бы, чтобы понять: именно из-за того, что Япончик доверял Котовскому, Якир направил последнего на ликвидацию 54-го полка.

Вообще складывается впечатление, что решение о ликвидации Япончика и расформировании его полка было принято заранее. Почему — тут может быть, разумеется, несколько ответов. Вероятнее всего, командованию Красной армии не улыбалось иметь под боком достаточно крупное воинское соединение, в котором большевистское влияние сводилось к нулю (люди Япончика отказались принимать комиссаров). Учитывая недавний мятеж бывшего командующего армией Григорьева (против кого, кстати, успел повоевать и Япончик) и некоторые другие, размахом поменьше, решили, избавиться от популярного и своенравного одессита.

Возможен, впрочем, и личный интерес Григория Котовского: у комбрига были с Япончиком общие дела уголовные, которые он, наверное, был бы не прочь похоронить раз и навсегда.

Убийца Котовского вышел на свободу через два года, по амнистии в честь десятилетия Октябрьской революции. Вскоре его самого убил один из старых котовцев — некто Григорий Вальдман, уголовник с дореволюционным стажем. Вальдман арестован не был.

Странная это и темная история, по сей день до конца не расследованная.

А вот Григорий Иванович Котовский по кличке Береза (вообще-то это лишь одна из его кличек) до революции никакими политическими делами не занимался. Только уголовными. Ограбления, поджоги, подлоги и так далее. Незаурядность его выражалась лишь в масштабах совершаемого. Но в историю он вошел как герой гражданской войны.

Моисей Вольфович Винницкий по кличке Японец до революции не занимался уголовными делами. После революции участвовал в гражданской войне в качестве красного командира. Вошел в историю как король уголовников.

Наверное, не в последнюю очередь благодаря Исааку Бабелю и его «Одесским рассказам».

Но зачем это понадобилось Бабелю? Зачем ему, автору «Конармии», понадобилось превращать героя гражданской войны в романтичного, колоритного, но все же — уголовника?

Вот это, думается, и есть, главная тайна Мишки Япончика. Которая никогда не будет раскрыта.