БРИТАНСКАЯ ХАЙФА

ШИМОН БРИМАН

Праздничный вечер в роскошном зале городского совета Хайфы. Отмечается день рождения здания мэрии, построенного 65 лет назад. Давид Хендель, глава «Общества изучения истории Хайфы», обращается   к  почетным гостям: «Ваше высокопревосходительство Верховный комиссар Палестины!» Озираюсь по сторонам в поисках чиновного британца, разумом понимая, что никакой комиссар не дожил бы по возрасту до этого дня. По рядам прокатывается удивленный шум, и тогда улыбающийся оратор поясняет: именно этими словами начиналась речь мэра Хайфы на открытии дворца муниципалитета в 1942 году.

..Мощь империи, блеск и мудрость прошлых властителей, разумная сила подтянутых офицеров в пробковых шлемах. Иногда, оглядываясь на мелочную суету левантийских дельцов и политиканов, мы испытываем тоску по ушедшим временам мандата. Британская империя направляла развитие Хайфы на излете своей славы. Но это были годы, которые многими историками и старожилами называются «золотым веком» Хайфы. Остатки былого величия видны до сих пор, хотя нагромождения последующих десятилетий скрывают от нас английскую Хайфу — ту Хайфу, которая расцвела под сенью Британской империи.

18 сентября 1918 года английские войска установили свой контроль над Хайфой. Они не покидали город двадцать девять с половиной лет. Кто-то назовет это оккупацией, но тогдашние евреи и арабы — жители Хайфы — думали иначе. Англичане основали в городе свой северный штаб, создали огромную военную инфраструктуру — казармы, дороги, ремонтные мастерские, создав тысячи рабочих мест. В сравнении с религиозно-политизированным Иерусалимом и сионистским Тель-Авивом профсоюзно-арабская Хайфа почти 30 лет оставалась наиболее верным оплотом британской власти.

Еврейский район Адар а-Кармель украшался новыми улицами и прочнейшими домами. Именно Британская империя принесла жителям Хайфы неслыханные ранее блага — систему водоснабжения с «ватерклозетами» в каждой квартире. Адар сохранял при англичанах автономный муниципальный статус.

Город совместно управлялся мэром-арабом Хасаном Шукри и его заместителем-евреем Шабтаем Леви.

Под благосклонным покровительством английских офицеров и чиновников северной администрации Хайфа совершила индустриальный и градостроительный рывок. В 1924 году выросло великолепное здание «Англо-Палестинского банка». В 1925 году прошла инаугурация здания Техниона (нынешний Музей науки и технологий).

В 1927 году британцы приняли историческое решение о возведении в Хайфе современного порта. Острейший спор разгорелся вокруг места для строительства. Архитектор-еврей Рихард Кауфман предложил концепцию портового комплекса  к  западу от бурно развивающегося города — в устье реки Кишон. Но победил проект английского инженера Палмера, согласно которому порт строился прямо напротив центра Хайфы. Это решение до сих пор аукается городу отсутствием красивой главной набережной, а также бедными и убогими кварталами, примыкающими  к  порту.

Хайфский порт, открытый в октябре 1933 года, стал одним из крупнейших объектов, возникших на английском Ближнем Востоке. Одним из технических чудес стало осушение англичанами моря в районе Хайфского залива. Новейшие машины отодвинули кромку воды на сотни метров в глубь моря. На осушенном пространстве был построен не только порт, но и офисно-банковский центр Хайфы. По бывшему дну Средиземного моря стрелой прошла «Королевская дорога» — сегодняшний проспект Независимости.

Империя получила самый благоустроенный порт Средиземноморья. В метрополию двинулся поток «палестинского» экспорта. Полновесные фунты стерлингов оседали в карманах хайфских бизнесменов. Арабское восстание 1936 года, парализовав порт Яффо, ударило по самим же арабам. Хайфа превратилась в практически единственные морские ворота британской Палестины. В 1937 году на улице Герцля открылся фешенебельный «Бейт а-Кранот» с офисами крупнейших фондов и адвокатских контор, с дорогими магазинами и галереями. Когда Старый свет погружался в кошмар Второй мировой, Хайфа продолжала процветать под англичанами. В 1939 году был открыт новый благоустроенный рынок «Тальпиот». Его постоянным покупателям может показаться, что после британского ухода из Хайфы рынок больше никогда не ремонтировался и не мылся.

Отдельная история — строительство англичанами нефтеочистных и химических заводов под Хайфой. Эти гиганты индустрии, обеспечивая империю топливом, усилили рабочий характер города и влияние Гистадрута, но навсегда поразили экологическую систему Хайфского залива.

Быстро растущий город требовал расширения муниципальных служб. Аппарат городского управления задыхался в маленьком старом здании. В июле 1936 года городской совет взял за основу проект британского архитектора-еврея Беньямина Хайкина (1883–1950) для строительства нового дворца для всех муниципальных отделов. Хайкин родился в Петербурге в религиозной еврейской семье выходцев из белорусского местечка. Одна часть семьи переехала в 1892 году в Англию, а другая — в Хеврон. Беньямин Хайкин получил архитектурное образование в Шеффилде и Лондоне. В годы Второй мировой Хайкин командовал инженерными войсками подмандатной Палестины.

В 1938 году макет здания демонстрировался на выставке в Королевской академии в Лондоне. За деньгами обратились  к  мандатному правительству, но началась война. Только в январе 1940 года Верховный комиссар утвердил ссуду в размере 51 тысячи фунтов.

После смерти Хасана Шукри в начале 1940 года мэром впервые стал еврей Шабтай Леви, а улица, на которой планировалось возведение муниципалитета, была названа в честь покойного градоначальника. На улице Хасана Шукри англичане по соседству с будущим зданием мэрии построили два важных объекта — городской суд и штаб-квартиру своей полиции.

В июле 1940 года итальянская авиация бомбила Хайфу, при этом сильно пострадало старое здание мэрии. Бомбежка ускорила реализацию проекта: в ноябре 1940-го завершился конкурс среди подрядчиков. Победил «Мисрад каблани», принадлежавший Гистадруту (кто бы сомневался, что в «красной Хайфе» могло быть иначе). Работы завершились  к  лету 1942 года. Хайфские хроники, трепетно относящиеся  к  арабо-еврейскому сосуществованию в городе, отмечают, что на долю арабских трудящихся пришлось 58% рабочих дней, а на долю еврейских рабочих — 42 %. Арабский труд в основном использовался при возведении стен, а более квалифицированный еврейский — для внутренней отделки.

Вокруг полыхали фронты, в Европе полным ходом шло уничтожение миллионов евреев, а в Палестине было спокойно. Разрыв связей с метрополией привел  к  тому, что продукция не уходила на экспорт, а потреблялась на месте. Именно в годы войны Хайфа и другие города Ишува сыто ели в продуктовом изобилии и сладко спали под охраной британских войск.

Проект Хайкина был реализован со всей роскошью и помпезностью. Строили на века. Ступени из хевронского гранита, кабинеты и залы с панелями орехового дерева, высокие своды и парящие над землей светлые плиты внешней облицовки, средневековые крепостные двери главного входа. Из огромных окон открывается потрясающий вид на порт, в котором стройными рядами грозно и достойно стояли крейсера Его Величества с развевающимися флагами «Юнион Джек».

После положенных речей в присутствии 500 гостей Верховный комиссар Палестины Гарольд Макмайкл первым открыл двери муниципалитета. А в эти же самые дни немецкие танки Роммеля уже рвались  к  египетской Александрии.

Праздник сменился тревогой за будущее. Англичане вместе с лидерами Ишува всерьез рассматривали план обороны Хайфы от наступающих гитлеровцев. Предполагалось сдать немцам центральные районы страны; горные вершины Кармеля должны были стать мощным оборонительным валом, в котором Хайфе отводилось место цитадели британского сопротивления.

 К  счастью, немцы в Египте были разгромлены в ноябре 1942 года. Но на память о той военной опасности остался подземный этаж муниципального здания. По иронии истории, этот защищенный бункер пригодился современному мэру Хайфы Йоне Яхаву во время Второй ливанской войны — там был оборудован городской чрезвычайный штаб, работавший под ракетными обстрелами летом 2006 года.

После решения ООН о разделе мандатной Палестины у англосаксов возникло равнодушное ощущение: мол, пусть арабы выясняют отношения с евреями, мы и пальцем не пошевелим, если они начнут резать друг друга. Последние полгода английская власть в Хайфе собирала чемоданы, презрительно глядя на разгорающиеся конфликты на городских улицах.

Добрососедство рухнуло уже в ноябре 1947-го. Хайфа с ее арабо-еврейской районной чересполосицей стала ареной убийств и обстрелов. Автобусное сообщение между центром Хайфы и промзоной было нарушено: в еврейский транспорт постоянно стреляли арабские боевики из Нижнего города и из деревни Балад аль-Шейх возле перекрестка «Чек-Пост». Да и на самом нефтеперегонном заводе было неспокойно — арабы вооружались, у ворот стали патрули «Арабского легиона», готовясь  к  захвату этого важнейшего нефтехимического комплекса.

Несмотря на тлеющую угрозу, Гистадрут запретил еврейским рабочим покидать «Батей-Зикук». Среди рабочих «Батей-Зикук» в 1947 году было 1700 арабов и 270 евреев; среди инженерно-управленческого персонала — 190 евреев, 110 арабов и 60 британцев. Комитет Гистадрута, которым руководили члены МАПАЙ, поддерживал теплые отношения с арабскими рабочими.

Утром 30 декабря 1947 года члены еврейской боевой организации ЭЦЕЛ бросили из проезжающей машины три гранаты в группу арабов, стоявших возле входа на нефтеперегонный завод. В радиозаявлении ЭЦЕЛа подчеркивалось, что эта акция — ответ арабам за убийства евреев в Хайфе и в других городах страны. Через час на завод ворвалась разгневанная арабская толпа из ближайшей деревни Балад аль-Шейх. Начался жуткий погром евреев, в котором активно участвовали и арабские рабочие.

Инженер-химик Эфраим Глейзер, тогдашний студент Техниона, описывает эту кровавую бойню: «Большая арабская толпа проломила ворота и устремилась по заводу с криками «Аллах акбар!» и «Йитбах иль-яхуд!» («Смерть евреям!»). Рабочие-арабы достали заранее приготовленные ломы, молотки и железные трубы. Еврейских рабочих и служащих забивали на месте до смерти. Британские чиновники закрылись в канцелярии, не вызвав даже британскую полицию». Сорок один еврей был убит, десятки искалечены — это был один из самых страшных терактов в истории еврейского Ишува.

Сохнут во главе с Бен-Гурионом осудил акцию ЭЦЕЛа, но распорядился о немедленном ответном ударе по арабским погромщикам.

В апреле 2008-го наступит 60-летие взятия Хайфы под еврейский контроль. Давид Хендель, глава «Общества изучения истории Хайфы», предложил торжественно отпраздновать на городском уровне эту годовщину. На самом же деле юбилей станет «Проблемой-60» для мэра Хайфы Йоны Яхава, ведь еврейская победа ознаменовалась массовым бегством арабов из города. По призыву своих лидеров почти 60 тысяч арабов-мусульман добровольно покинули Хайфу за считанные дни апреля 1948-го (в городе остались три тысячи арабов-христиан). То, что для евреев явится поводом для юбилейных празднеств, для хайфских арабов станет поводом для очередных траурных акций.