ПОТЕРЯННЫЕ ДУШИ   В  УКРАИНСКОМ МЕСТЕЧКЕ...

ДАВИД ГАРТ

Новая картина «Бедные родственники» одного из мэтров современного российского кино Павла Лунгина синтезирует традиционный популярный жанр мошеннической комедии — mistaken identity, qui pro quo, любовные интрижки, покушения на убийство, погоня за длинным долларом — с актуальными мотивами (Холокост) и топосами (постсоветская глубинка), а также с лирической струей, пробивающейся сквозь лоскутное одеяло колоритного квазикустурицевского экшн.

Фабула этого фильма такова. Аферист Эдуард (Константин Хабенский), этакий гибрид Чичикова с Остапом Бендером, взялся устроить для нескольких иностранцев встречу с их давно утраченными, а точнее — никогда не виданными родственниками из украинской глубинки. Одна загвоздка: родственников этих нет и  в  помине, а само местечко еще  в  войну было стерто с лица земли. Но благодаря природной сообразительности и благоприобретенной аморальности Эдуарда и нужде аборигенов  в  деньгах проблема эта легко решается: соседний городок получает на время искомое название, а несколько его жителей со своими семьями начинают играть растроганных донельзя, вновь обретенных родственников.

Дальше, однако, все оказывается не так просто. Тайное становится явным, складываются неожиданные отношения и возникают непредусмотренные сюжетные линии. Впрочем,  в  конце почти все счастливы, обретя пусть не родственников, зато родственные души, и только столичный циник Эдуард остается у разбитого корыта — без денег и без единственного друга.

Картина получила все главные награды сочинского «Кинотавра» — Гран-при, приз за лучший сценарий и лучшую мужскую роль, но не избежала нападок критиков, упрекающих Лунгина за то, что он продался французскому капиталу и снял лубок на экспорт, а также за то, что заявлена комедия, а не смешно. Сам же Павел Лунгин утверждает, что хотя «французы давали деньги на мои картины, но я все равно снимал русское кино <...> Когда ты уезжаешь за границу, тебя охватывает какой-то абсурдный патриотизм. Оттуда все время кажется, что все самое интересное, важное и мучительное для тебя происходит  в  России».

На самом деле фильм, конечно, вполне русский, точнее, постсоветский и — еврейский, отражающий ряд современных реалий. Группы евреев-иностранцев, бороздящие  в  своих автобусах независимую Украину — с исследовательскими, туристскими или личными целями. Нескончаемый поиск родственников и воссоединение семей. Во всех видах муссируемая тема Холокоста... Один из лунгинских иностранцев сам прикинулся не тем родственником, украинцем, чтобы отомстить своему псевдодеду-полицаю, погубившему его настоящую родню. Пронзительная сцена, когда местная еврейская старушка — божий одуванчик (которую играет 95-летняя француженка-эмигрантка из России Эстер Горентен) поет на идиш своему «брату» из Америки, единственному оставшемуся родственнику — ведь «всех убили, Сема, всех убили».

И на самом деле фильм смешной. Причем не столько за счет доминирующего грубоватого юмора и откровенно фарсовых элементов, сколько за счет колоритнейших эпизодов с проходными персонажами. Тучный грозный градоначальник,  в  допотопном сюртуке и допотопной же «чайке»,  в  надежде на обещанную мзду поджидает главного героя  в  тенистых уголках. Экс-директор цементного завода белокительный «товарищ Ковшиков», стоя  в  ковше (намеренный каламбур?) экскаватора, вразумляет разбушевавшегося алкоголика (Сергей Гармаш), своего бывшего рабочего, который от одного вида его делается кротким, как дитя. (Причем вразумляет он его, говоря: «Яша, что же о нас  в  Америке подумают!») Допившийся до «белки» банщик-массажист, у которого  в  заброшенной бане плавает с виду сом, а на самом деле первый (еще до Гагарина!) советский космонавт. Главный герой, столичный хлыщ, берет приступом недоверчивую старую деву (Наталья Коляканова) —  в  гамаке, подвешенном на плакучей иве над зеленой рекой, где они перед тем — гиперболизация отечественной разрухи — полоскали свои шмотки.

И все же это не просто комедия — «Мертвые стулья» с «Двенадцатью душами», а довольно сентиментальная драма. Где все герои по-своему несчастны и одиноки и ищут не столько денег, сколько человеческого тепла. Местные «артисты» стараются не за страх, а за совесть: еврейская старушка искренне верит, что обрела брата; украинскому деду по душе пришелся «племянник», разделяющий его страсть к рыбалке; паренек  в  искреннем восторге от модного заграничного кузена. И «буржуи» вовсе не такие благополучные, как можно было ожидать. Американский «дядя Сема» совершенно одинок на своей роскошной вилле и обретает  в  «сестре» единственного близкого человека; израильский мачо-мафиози (Леонид Каневский) — трогательный еврейский сын, более всего на свете привязанный к праху своей матери. И даже у столичной штучки Эдуарда есть свой «потерянный» родственник — сын, которого он много лет не видел, которого по-своему любит, а тот обещает ему при следующем звонке «глаз на жопу натянуть».

Такая вот у Лунгина получилась еврейская комедия про грустную жизнь.