ГЕНИАЛЬНЫЕ ДЕТИ ГЕНИАЛЬНЫХ ОТЦОВ

Судьба белорусского художника Матвея Басова - исключение из печальных правил «нерадивых детей гениальных отцов». В данном случае, «природа не отдыхает и на детях». Отца Матвея Басова - Израиля Басова (1918-1994) - называют вторым Шагалом. Басов-старший не принадлежал к так называемым официальным художникам советского периода. Он не манифестировал своего несогласия с академическим искусством или социалистическим реализмом. Он просто «был другим». Добровольно выбрав изоляцию, избегал искусствоведов и журналистов. Его знали в авангардных художественных кругах, молодежь считала его «просто гением» и мечтала попасть к нему в мастерскую.

О том, что Басов-старший - гениальный художник, официальному искусству пришлось признать только после его смерти. О том, что Басов-младший - тоже замечательный художник, Минску «открылось» только после признания последнего в Соединенных Штатах Америки. «В жизни, к сожалению, часто так бывает», - говорит Матвей в ответ на избитое: «Нет пророка в своем Отечестве».

- У вас появился новый зеленый цвет: в ранних работах он был маленьким солнышком, а сейчас ...

- Да, в Нью-Йорке я полюбил одну краску. Этот цвет очень сложный - смесь нескольких цветов, но назовем его светло-зеленым. Его раньше у меня не было, совершенно верно. Зеленый был другой. Этот зеленый - мое приобретение; я сам это заметил, когда у меня «пошло».

- Какие еще приобретения после Америки?

- Приобретено очень многое. Я увидел много прекрасных выставок, у меня было очень много прекрасных знакомств, я познакомился с такими людьми, что я даже представить себе не мог. Например, Джонатан Нортон - всемирно известный коллекционер нонконформизма. Встречи были очень интересные и полезные. Я был там полгода, сделал пару выставок, и еще должно быть несколько.

- И на сколько лет вперед теперь расписаны Ваши выставки?

- Это трудно сказать, все в руках   Б-га : как выйдет, как пойдет...

Постоянное сравнивание с творчеством отца, видимо, было и будет всегда. Некоторые даже считают, что творчество сына - логическое продолжение искусства Израиля Басова, хотя, безусловно, строго индивидуально и не повторяет его. (Не о том ли мечтает каждый художник - о преемнике, который был бы не просто продолжением, но и развитием его мысли?)

Живопись Матвея Басова, как и его отца, состоит из многочисленных слоев краски. Она настолько «пастозная» (от итальянского - тестообразный), что краска играет роль пластического материала. Кажется, что это уже не живопись, а скульптурный рельеф. Используя яркие, иногда контрастные цвета, живопись Басова делает еще один шаг к декоративности, не теряя, однако, при этом движении смысловой нагрузки образов.

Матвей почти не пишет Город, хотя это одна из любимых тем его отца. Но зато верность другим темам - Любви, Дома,  Б-га  - снова сближает обоих художников друг с другом и со своей национальной культурой. Основными персонажами Матвей сделал людей, которые стали мерой всех вещей, понятий и духовности.

- Что является для Вас вдохновением: счастье или несчастье?

- На меня очень действует, когда я вижу собаку голодную, человека голодного, несчастного. Но как это действует, я не знаю. Я ведь не рациональный художник, а какой-то интуитивный - это не от меня зависит. Как идет - так и идет.

- Но горе все-таки Вас больше «вдохновляет»?

- Я не хотел бы, чтобы так было. Пусть бы горя почти не было. Не почти, а вообще чтобы не было. К сожалению, это не так.

- Вы смогли бы жить и работать в Америке?

- Работать какое-то время - да. Я попробовал: работал, писал, выставлялся, и предложений было очень много. Жить там постоянно, наверное, очень тяжело. Надо все время ездить. Вообще, художник должен ездить: нельзя сидеть на одном месте. Иначе прекращается процесс накопления и обогащения.

- Говорят, что до Америки Вы писали работу за два месяца, а там - за две недели?

- Я сам себя не узнавал - как мне ни стыдно, но это так! И пока еще этот период «быстрого писания» продолжается. Быстрого для меня - кто-то в один день работает. У меня же идет накопление. Не знаю, насколько этого хватит.