РАСКРЫТИЕ ЕВРЕЙСТВА КАК АЛЬТЕРНАТИВА

Начало в № 24/115

Зеэв Ханин - доктор философии, преподаватель отделения политических наук и научный сотрудник Центра еврейского образования в диаспоре им. Лукштейна Университета Бар-Илан, член академического состава Иерусалимского центра общественной политики, руководитель программы изучения Израиля в Центре иудаики на русском языке им. Чейза Еврейского университета в Иерусалиме, политический комментатор радио «Голос Израиля» и телеканала «Израиль плюс».

- Включение этнических неевреев в еврейский коллектив потребует от общества определенных усилий. Прежде всего, осознания проблемы. И это - первое. И я думаю, что оно есть. Второе - желание включить этих людей в еврейский коллектив. Думаю, что это вполне возможно, поскольку, во-первых, израильтяне - не расисты, во-вторых, в нашей истории такое бывало неоднократно. Вспомнить хотя бы массовый гиюр идумеев в древности. Были дискуссии на тему хорошо это или плохо, но, как бы то ни было, среди потомков идумеев был и царь Ирод, но был и рабби Акива. Я думаю, что для современного израильского общества, которое является мультикультуральным, для общества, пережившего эпоху «плавильного котла», со сформировавшейся сильной израильской ивритской культурой, включение десятков тысяч человек не будет тяжелой проблемой. Израильское общество, которое «переварило» миллион репатриантов, многие из которых, будучи евреями по национальности, обладали весьма ослабленной еврейской идентичностью, вполне способно поднять этот новый национальный проект. Просто обществу нужно объяснить, что это сегодня национальный приоритет.

- Но как отнесутся к этому сами люди, которых предполагается включить в «расширенный еврейский коллектив»? Ведь сегодня они могут считать себя израильтянами, но при этом оставаться русскими, украинцами и так далее...

- Это опять-таки вопрос информации и пропаганды, образования и воспитания. Необходимо, чтобы сформировалось убеждение в том, что недостаточно быть просто хорошим израильтянином. Хорошим израильтянином ты становишься, когда ты становишься еще и евреем. Это не расизм, это должно восприниматься как некое понимание того, что еврейская идентичность и гражданство еврейского государства имеют определенную специфику.

Иммигрирующие в Израиль славяне, румыны, даже африканцы - это не столь уж чуждый цивилизационный компонент. И вполне реально объяснить этим людям, что по крайней мере два тысячелетия с момента разрушения Второго Храма евреи таскали свое государство с собой, как черепаха панцирь, и разработали свою систему натурализации. Гиюр - это, по сути дела, не только переход в иудаизм, это переход в еврейскую национальность. Гиюр означал получение гражданства государства, которого нет, которое растворено в еврейском сообществе.

- И все равно не каждый согласится принять на себя всю тяжесть исполнения еврейского Закона.

- Чтобы человек стал евреем, иного пути, чем гиюр, - нет. Вопрос в том - какой гиюр?

- И в том, как к этому относятся различные слои израильского общества...

- Они видят эту проблему по-разному. Понятно, что для ортодоксального населения гиюр - это просто переход в иудаизм по полной программе, с соблюдением всех требований Закона. В этих условиях гиюр, разумеется, не может быть массовым. Есть иной подход - консервативного и реформистского иудаизма, которые готовы эту ситуацию рассматривать, скажем так, расширительно. Ну и, наконец, в Израиле активно обсуждается проблема гражданского гиюра, когда человек становится евреем в социологическом смысле. Идея светского гиюра заключается в том, что прежде всего те, кто имеет право на израильское гражданство, должны одновременно пройти какую-то форму перехода в еврейство в этническом смысле.

- То есть, как в США, - чтобы получить гражданство, нужно сдать экзамен по языку и истории?

- Условно говоря, речь идет о воспитании некоей формы израильско-еврейского самосознания. Понятно, что религиозная часть населения видит в этом определенную проблему, но некоторые готовы найти решение. Можно говорить о том, чтобы предложить такую форму гиюра, при которой человек не становился бы ортодоксальным евреем,   а  стал, как большинство израильтян, соблюдающим традицию в том или ином виде: делающим сыновьям обрезание, бар-мицву, хупу. Скажем так: признающим этнорелигиозные, этнокультурные еврейские ценности в качестве национальных ценностей. Это совсем немало. Этого, по большому счету, наверное, достаточно. И уж, во всяком случае, тут мы имеем предмет для разговора.

Та часть израильского общества, кто не является евреями по Галахе, может быть включена не просто в израильский, но в еврейский коллектив.  А  если мы пытаемся решить проблему, то и должна быть включена. В условиях противостояния с арабским миром мы не можем себе позволить роскошь иметь внутри государства огромную и растущую часть населения с проблемной национальной идентичностью.

- Хорошо, мы говорим о приехавших в страну по Закону о возвращении неевреях по Галахе, нееврейских мужьях и женах и иностранных рабочих.  А  как решать проблему с израильскими гражданами «арабской национальности»?

- На них может быть распространено расширительное толкование Закона о возвращении, как он был, например, распространен на самаритян. В Израиле есть несколько сот самаритян, которые оказались под его властью после Шестидневной войны. Большая часть из них жили и живут в Кирьят-Лузе - поселении, которое является кварталом Шхема, часть - в Холоне. Это этносоциально-конфессиональная группа еврейского народа, образовавшаяся в результате смешения остатков израильских племен и пришлого населения, которое ассирийцы переместили в Эрец Исраэль после разрушения Первого Храма. У них есть определенное отличие в обряде по сравнению с евреями-раввинистами, есть определенная самостоятельная форма идентичности. То есть в этническом смысле это некоторая категория еврейского народа, в религиозном - некоторая секта. Они свою религию считают еврейской, евреи-раввинисты не считают. Но на них был распространен Закон о возвращении в расширительном своем толковании. В том смысле, что эти люди никогда никуда не уезжали и, соответственно, никуда физически не вернулись. Но они вернулись к своему народу.

Они получили израильское гражданство. И все попытки Арафата перетянуть их на свою сторону не сработали. Самаритяне очень четко заявили о своей произраильской позиции. Их первосвященник, их общинные лидеры имеют вполне израильскую ориентацию, они массово голосуют за правые партии, служат в армии, являются сионистами и даже подчас правыми экстремистами... Возникает вопрос: нельзя ли тот же принцип применить в отношении арабского населения Израиля, которое является по происхождению еврейским.

- Минуточку!

- Да, именно так. Вот, скажем, жители города Тира четко знают, кто из них является выходцем из Судана,  а  кто - бедуином. И просто забивают баки израильским левым и европейцам, говоря, что, мол, их прадедушки и прапрадедушки жили в Палестине. Все четко знают, что подавляющее большинство арабского населения Эрец Исраэль является потомками иммигрантов во втором или третьем поколении.

- То есть те палестинские арабы, с которыми встретились в свое время первые еврейские поселенцы, это были кто?

- Это были на 80% те, кого турки привезли из Египта строить железную дорогу из Яффо в Иерусалим.  А  также инфильтранты и мигранты из различных стран. И среди них была очень небольшая категория так называемого автохтонного арабского населения, большая часть которого представляла собой исламизированных евреев и представителей других семитских групп, которые там жили.

-  А  Арафат, который относится к клану Хусейни, хотя и родился в Каире, случайно не потомок евреев?

- Нет, его семья - потомки иммигрантов, хотя и довольно давних.  А  большинство тех, с кем столкнулись представители первой алии, были потомки мигрантов во втором поколении.  А  когда появились евреи,  а  с ними инфраструктуры - больницы и так далее, - началась массовая арабская иммиграция. Она приобрела колоссальный характер в период Британского мандата. Англичане очень жестко контролировали иммиграцию евреев, но восточная граница была практически открыта.

Таким образом, у большинства из тех, кто называет себя сегодня палестинскими арабами, папы или в лучшем случае дедушки жили в Сирии, Ливане, Ираке, Египте... При этом, повторю, все четко знают, кто является чьим потомком. И многие из тех, кто живут внутри «зеленой черты», осознают свое происхождение от древнего местного населения. И если бы Израиль придерживался четкой и понятной позиции: кто не с нами, тот - против нас, и не просто обращался к ним с призывом стать лояльными гражданами,  а  был бы готов раскрыть для них еврейское сообщество, как это было сделано в отношении самаритян, то мы могли бы рассчитывать на «возвращение» немалой части тех, кто сегодня говорит по-арабски и считает себя арабами.

-  А  как, собственно, эти еврееарабы относятся к Государству Израиль?

- Ситуация очень простая. Опросы начала 1990-х годов показали пять уровней идентичности израильских арабов. Некоторые считали себя просто мусульманами, другие - просто арабами, третья группа - палестинцами, четвертая - израильскими арабами и пятая - просто израильтянами. Причем основная масса считали себя израильскими арабами или израильтянами. После начала процесса Осло и образования Палестинской автономии произошла массовая палестинизация израильских арабов. И сегодня большая часть считают себя арабами-палестинцами.

- И в чем причина?

- Это и массовая инфильтрация, и смешанные браки, но главное - Израиль продемонстрировал себя в качестве слабой стороны, стороны, которая готова уступать. На Ближнем Востоке это не работает. Там принято быть диктующей стороной. И если Израиль проявит себя четко как сильная сторона, которая имеет жесткую конкретную политику по улучшению демографической ситуации, четко заявит, что Израиль есть еврейское государство и государство евреев навсегда, с этой категорией граждан тоже можно будет работать.

Важно осознать правила игры и следовать им. Когда стало понятно, что израильские арабы содействуют террористам и в Израиле пошел процесс их делигитимации, когда впервые встал вопрос о недопущении к выборам арабских партий, люди стали задумываться...  А  когда Шарон заявил об одностороннем отделении, какая-то часть израильских арабов стала понимать, что так же «односторонне» можно уйти не только из Рамаллы, но и из других мест. И где, и с кем они окажутся в результате? То есть невозможно сегодня заставить израильских арабов мыслить по-европейски, но можно заставить их мыслить в правильном направлении.

- И таким образом появится еще одна возможность для приумножения еврейского народа.

- Именно так. Все, что я сказал, возможно, звучит фантастично, но альтернативы у нас нет.

-  А  есть ли в Израиле осознание этого не на уровне интеллектуальных игр, хотя и имеющих под собой серьезную основу,  а  на уровне политической воли?

- Конференция в Университете Бар-Илан, которая проходила год назад и была посвящена этой проблеме, показала огромную заинтересованность правительства. Поиск путей идет, создаются разного рода специальные группы, которые должны проанализировать ситуацию; было несколько заседаний комиссии Кнессета по внутренним делам, посвященных этим вопросам. То есть существует осознание того, что есть проблема. Она несколько затушевана сегодня главной проблемой - конфликтом с арабами. Но есть и понимание того, что это две взаимосвязанные проблемы. И как только проблема с палестинскими арабами будет как-то решена или, по крайней мере, стабилизирована, то, о чем мы говорили, станет национальной проблемой номер один.