САМАРИТЯНЕ: ВОЗРОЖДЕНИЕ

ЕВГЕНИЯ КРАВЧИК

Квартал самаритян расположен в центре Израиля, в Холоне.

Заполучив телефон Ицхака Иегошуа, казначея общины, я бросилась звонить.

— Приезжайте хоть сейчас, — ответил хорошо поставленный мужской голос.

«Сейчас» растянулось на несколько дней: служебные хлопоты отнимают у Ицхака, начальника отдела крупной фирмы по ремонту подъемных кранов, много времени.   А  в выходной к самаритянам не сунешься. Суббота свята: за час до ее наступления мужчины облачаются в белоснежные мантии, надевают ярко-красный головной убор с черной кисточкой и все как один направляются в синагогу.

В энциклопедиях их именуют «самарянами»: «САМАРЯНЕ (или самаритяне) — религиозная община, появившаяся в Палестине после падения Израильского царства (722 до н.э.). Потомки уцелевших израильтян и иноземцев, переселенных в Палестину ассирийскими завоевателями. Когда евреи возвратились из вавилонского плена, самаряне... предложили им свою помощь в восстановлении Храма, но это предложение было отвергнуто. Тогда самаряне построили свой собственный храм на горе Гризим близ Шхема. Йоханан Гиркан, правитель Иудеи, разрушил его. Затем храм был восстановлен,  а  позднее разрушен вторично, уже римлянами. Место храма остается для самарян священным.

В качестве Священного Писания самаряне почитают Пятикнижие, но отвергают учение библейских пророков и талмудическую традицию. Самаряне продолжают приносить в жертву агнца на Песах.

Признавая себя потомками Иосифа и его сыновей Манассии и Ефрема, самаряне считают себя евреями и почитают только Тору и Книгу Иисуса Навина. Святыня самарян — гора Гризим в Самарии».

ПЛЕМЯ ДРЕВНЕЕ, НЕЗНАКОМОЕ...

В просторном доме Иегошуа я застала типичную картину: 13-летний Биньямин и его 9-летняя сестричка Эмили уткнулись в экраны ком-пьютеров. Пока родители смотрят новости, Биньямин успеет решить сложнейшую геометрическую задачу (завтра преподаватель Бар-Иланского университета проведет очередное занятие с особо одаренными юными математиками).

Впечатляющий каменный дом (в комнатах — идеальная чистота), ухоженный сад, уютная улица — признаки высокого качества жизни.  А  почему бы нет? Глава семьи — выпускник факультета управления бизнесом Хайфского техниона.

Человек мягкий, аристократ духа, 50-летний Ицхак Иегошуа в детях души не чает и мечтает, чтобы оба получили хорошее образование.

— Когда Биньямину было 5 лет, — говорит он, — мы устроили сыну бар-мицву, и мальчик в течение двадцати пяти минут читал наизусть «Биркат Моше».

Нет, я не ослышалась — у самаритян принято справлять ребенку бар-мицву в том возрасте, когда он активно включился в изучение Торы и выучил наизусть нужный (и крайне сложный) текст.

— Как удалось самаритянам выжить в крайне враждебном окружении? Как удалось сохранить свою веру?

— Увы, выжить, как народу, самаритянам не удалось, — констатирует Ицхак. — Во времена Римской империи нас было полтора миллиона. И хотя захватчики так и не сумели изгнать нас со Святой Земли (самаритяне никогда не были в галуте), часть людей уничтожили в ходе жесточайших войн,  а  другие были вынуждены принять ислам — в противном случае их ждали либо пытки, либо голодная смерть. К началу XX века в Шхеме, Дамаске и Каире оставалось всего 70 самаритян, но ни один из них не поддавался давлению обстоятельств и веры своей не предавал. Я, например, самаритянин в 150-м поколении! И считаю физическое выживание бессмысленным, если твоим предкам не удалось сохранить веру и традицию.

—  А  как вашей семье удалось избежать мусульманизации?

— О, это было нелегко! — восклицает Ицхак. — Просто, на мой взгляд, где бы ни оказался иудей, пусть даже на краю света, в какие бы передряги ни попал, он все равно останется самим собой. В будний день вы не отличите самаритянина от любого другого израильтянина. Верующие люди, кипу они, тем не менее, не носят. Женщины ходят в брюках и свободных футболках.

Но стоит приблизиться субботе, как все меняется. Жизнь в квартале вилл замирает, в день молитвы запрещено включать свет, ездить, курить, даже пищу подогреть нельзя. Голод утоляют салатами: мелко нарезанные свежие овощи с оригинальными приправами — острыми, пикантными.

— Но ведь и верующие евреи по субботам не ездят и не работают...

— Да, но самаритяне от евреев отличаются, — говорит Ицхак. — На сегодняшний день нас осталось всего 640 душ (половина живет в Холоне, половина — в деревне под Шхемом), но мы — народ! Нас объединяет не только вера в Б-га Израиля, не только древняя письменность, но и своеобразные обычаи.

Самаритяне не прибивают к косяку двери мезузу, вместо нее в доме вывешивают (под стеклом и в раме) вышитые золотом на черном шелке цитаты из Торы.

— От полного уничтожения самаритян спасло провозглашение в 1948 году Государства Израиль, — говорит Ицхак. — Иначе на сегодняшний день самаритян постигла бы столь же трагическая участь, как инков, этрусков, хеттов и парфян...

В ЯФФО — ВЕРХОМ НА ОСЛЕ

В годы Второй мировой войны Биньямин Иегошуа, отец Ицхака, жил в Шхеме. Изъяснялись самаритяне по-арабски. Мужчины занимались мелкой торговлей и ремесленничеством.

В 1945 году Биньямин прослышал, что «у евреев можно получить работу». Оседлали они с братом осла и отправились в Яффо. Дорога заняла три дня. Ночевали под открытым небом.  А  добравшись до города, раскинули палатку. Вскоре отец познакомился с подрядчиком Дарвишем. Тот спросил: «Что вы умеете делать?» — «Ничего, — отвечали самаритяне, — но у нас сильные руки».

Дарвиш обучил Биньямина искусству кладки мозаики. Поначалу братья Иегошуа жили в сарайчике,  а  через год каждый имел по квартире.

Прослышав, что в Яффо действительно много работы, за Биньямином последовали и другие самаритяне. Люди терпеливые и в высшей степени трудолюбивые, они быстро встали на ноги, выучили детей и благоденствуют. Большинство соседей Иегошуа — это представители среднего класса: банковские служащие, сотрудники крупных страховых компаний, преуспевающие бизнесмены. В Шхеме по сей день остаются их родные.

— Мы ежегодно справляем Песах на горе Гризим, — говорит Ицхак. — По дороге мою машину дважды забрасывали камнями, дважды выбивали стекла, но и в этом году на Песах мы всей семьей поедем в Шхем.

Поначалу самаритяне, перебравшиеся в Израиль, рассеялись по всей стране: кто-то поселился в Яффо, другие — в Тель-Авиве и Рамат-Гане.

В 1950-е годы старейшины общины обратились к президенту страны Бен-Цви: «Сделайте для нас что-нибудь, в противном случае наш народ обречен на ассимиляцию и полное уничтожение». Президент, в свою очередь, попросил мэра Холона Пинхаса Эйлона выделить место под квартал самаритян. Тот щедрою рукою забросил новоявленных граждан Израиля в промзону.

— Поначалу здесь даже асфальта не было, — вспоминает Ицхак. — Люди ютились в тесных квартирках, антисанитария была жуткая. Прошло немало времени, пока мы построили район вилл — один из красивейших в Холоне.

МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

— Из прессы явствует, что община закрыта, вступать в брак с евреями вам запрещено...

— Чудовищная ошибка! — восклицает Ицхак. — Если самаритянин полюбил еврейку,  а  она, в свою очередь, приняла принципы нашей общины, он вправе на ней жениться, причем старейшины расстелют перед такой девушкой красный ковер. То же касается и еврейского мужчины, решившего жениться на самаритянке: согласен соблюдать нашу традицию — будешь принят в общину с распростертыми объятиями.

— И что же это за принципы?

— Первый и главный — необходимость строжайше соблюдать субботу: ты не вправе закурить, сесть в машину, съездить на дискотеку. В нашем районе нет пабов, кафе, и многих это отпугивает.

Светские израильтяне в большинстве своем не приемлют тех ограничений, которых строжайше придерживаются самаритяне,  а  ортодоксы и вовсе не признают их своими единоверцами. Возможно, в этом кроется причина того, что до сих пор ни один еврейский мужчина не женился на самаритянке. Зато женщин в общину было принято не меньше десятка, в том числе Веронику — репатриантку из СНГ, вступившую в брак с младшим братом Ицхака.

Национальность детей определяется по отцу,  а  не по матери. Если самаритянин женился на еврейке, то ребенок должен быть записан самаритянином. Но, возможно, достигнув совершеннолетия, он изберет себе двойную национальность: самаритянин-еврей. Случается и такое!

Как бы там ни было, Закон о возвращении на самаритян распространяется, то есть евреями они признаны официально. Да только возвращаться в Израиль им неоткуда. Разве что из Шхема, с горы Гризим, но как оставить главную иудейскую (с точки зрения самаритян) святыню?!

Незаживающая рана — красотки-сестры, демонстративно покинувшие общину. Одна из них стала телезвездой и выдала прессе серию интервью, из которых явствовало, что жизнь в клетке — не сахар.

В действительности для самаритян разрыв любой женщины с общиной — невосполнимая потеря: ведь на одну невесту здесь приходится в среднем по три жениха! И каждый — человек видный, состоятельный, имеющий положение в обществе.

— Самаритянам, — объясняет Ицхак, — категорически запрещено вступать в брак с мусульманами, христианами и атеистами. Евреи — часть нашего народа,  а  мы — неотъемлемая часть народа еврейского. Так что жениться на еврейках мужчинам разрешено: одна религия, одна традиция, одни (за некоторыми исключениями) праздники.

Самаритяне не отмечают Хануку, Пурим и не постятся 9 Ава только потому что это гораздо более поздняя история еврейского народа, чем та, которая отражена в Торе. Зато Песах, Шавуот, Рош  а-Шана , Суккот, Симхат-Тора в квартале самаритян празднуют с особым размахом.

— Пятнадцатого числа месяца Нисана мы отмечаем Песах, — говорит Ицхак. — Правда, сам седер принципиально отличается от принятого в Израиле. Мы всей общиной поднимаемся на гору Гризим, где у каждого есть свой дом. Целый год он на замке, жизнью наполняется только в канун Песаха. Наш дом на горе Гризим намного красивее того, что в Холоне: он просторнее (площадь — 150 квадратных метров), снаружи отделан иерусалимским камнем,  а  внутри выложен керамикой. В Песах мы готовим кошерную баранину и в полночь усаживаемся за стол.  А  на другое утро переходим на мацу, но не ту, что куплена в лавке,  а  приготовленную из специальной муки своими руками.

Шалаши в Суккот самаритяне строят не во дворе,  а  в доме. Над головой появляется рукотворный ковер, «сотканный» из свежих цитрусовых. В Судный день постятся все, даже грудные дети.

— Нашей дочери Эмили 9 лет, и она уже 9 раз постилась: согласно традиции, в первый раз младенец может голодать через 24 часа после того, как его отлучили от груди, — добавляет Кохава. — Благодаря закалке дети вырастают выносливыми и здоровыми.

Согласно традиции, прекрасные дамы занимают в общине привилегированное положение: ровно семь дней с момента начала месячных женщину обслуживает муж — ей нельзя вставать с постели, запрещено возиться с детьми, готовить завтраки и обеды, стирать. И все эти дни жена не делит с супругом ложе, чтобы сохранить чистоту к самому благоприятному для зачатия моменту.

— Полная демократия! — подчеркивает Ицхак. — Кстати, знаете, почему самаритяне празднуют бар-мицву своих детей не в возрасте 13 лет, как это принято у евреев,  а  в тот момент, когда ребенок способен прочесть наизусть молитву? Да оттого, что наши дети со дня рождения исполняют все мицвот!

В синагоге самаритян вы не увидите скамеек: в святая святых входят без обуви,  а  сидят на коврах.

— Но не подумайте, что самаритяне переняли эту традицию у арабов, — объясняет мне Ицхак. — Напротив, это мусульмане переняли нашу традицию. Ведь иудаизму 3600 лет,  а  исламу всего 1400! Зато «шиву» самаритяне сидят на стульях: смерть у нас не возводят в культ. Человек умер — значит, душа вознеслась в рай,  а  тело уже не представляет никакой (читайте Тору!) ценности. Хоронят самаритян на кладбище на горе Гризим. Семь дней родные и близкие усопшего читают Тору,  а  на восьмой мужчины обязаны сбрить бороду. Мы поклоняемся культу жизни и устремлены в будущее.

Мы свято верим, что народ Израиля вечен, он выживет и выстоит при любых, даже самых критических и трагических обстоятельствах, — говорит Ицхак. — Какие могущественные империи пали, какие народы исчезли с лица земли. Один только Гитлер уничтожил 6 миллионов наших братьев. Но Гитлера давным-давно нет,  а  народ Израиля жив. Потому что Израиль — это центр мироздания!

На обратном пути, уже покинув квартал самаритян, ловлю себя на банальной мысли: счастливые люди! Счастливые хотя бы потому, что всей душой любят землю, на которой живут. 150 поколений сильных целеустремленных людей, твердо решивших, наперекор судьбе, остаться самими собой. Такими, как в эпоху Первого Храма.

Это ли не чудо?!